Милена не сказала ни слова с тех пор, как я вошел к ней, кроме того, что ответила «Да» на вопрос церемониймейстера. Я ожидал, что она будет удивлена, но не такого поведения. То, что меня игнорируют, для меня в новинку, и то, что это делает она, вызывает у меня желание что-нибудь ударить. Вместо этого я крепче сжимаю руль. Не помогает. Делаю глубокий вдох, пытаясь подавить бушующий внутри огонь. Я в ярости. Нет, не совсем точное слово. В бешенстве. Я чертовски взбешен, хотя это и не оправданная реакция.
С заднего сиденья до моих ушей доносится мяуканье. Чертова кошка совершенно вылетела у меня из головы, пока Милена не вышла из здания, держа в руках переноску с глупым животным внутри.
Припарковав машину на своем месте в подземном гараже под моим домом, выхожу из машины, планируя открыть дверь для Милены, но она уже справилась сама и собирается вынести кошку. Обойдя машину, я отпираю багажник и достаю ее сумку, когда она встает справа от меня. Свободной рукой хватается за ручку рядом с моими пальцами и тянет, пытаясь изо всех сил вырвать у меня сумку. Я держу ее, пока она не отпускает ручку и не вздыхает. Милена старается держаться позади меня, пока мы идем к лифту, и не произносит ни слова.
Достигнув моего пентхауса, я веду ее через гостиную и по коридору к своей спальне и открываю дверь. Милена останавливается на пороге и окидывает комнату быстрым взглядом.
— Да ни за что, — говорит она и делает шаг назад в коридор.
— Что именно?
— Я не буду спать в твоей комнате.
Я встречаюсь с ней взглядом.
— Откуда ты знаешь, что это моя спальня?
— Ой да ладно, — фыркает Милена. — Массивная мебель из темного дерева? Кровать размером с футбольное поле? Всё кричит «эгоцентричный, эгоистичный ублюдок».
— Так ты меня видишь?
— Да. Я ошибаюсь?
Нет, она не ошибается.
— И где бы ты хотела спать?
— У себя дома.
— Ты же знаешь, что это не вариант.
Она поднимает кошачью переноску и обхватывает ее руками, создавая между нами барьер.
Может быть, мне стоит дать ей немного пространства. Пока что.
— Хорошо.
Я выхожу из своей комнаты и иду по коридору в сторону второй спальни, предоставляя Милене следовать за мной.
— Обед будет в столовой в два часа, — говорю я, когда вхожу внутрь.
Жена смотрит на меня сузившимися глазами.
— Что-то случилось?
Она опускает кошачью переноску на пол, затем скрещивает руки и выпячивает подбородок.
— Ты имеешь в виду, кроме того, что испортил мне жизнь, Сальваторе?
Услышав свое имя на ее губах, я испытываю огромное удовлетворение. Делаю два шага вперед, пока не оказываюсь прямо перед ней.
— Ты бы предпочла, чтобы я убил тебя?