Клянусь, этот ребенок — дьявол.
Не обращая внимания на её насмешки, я достаю телефон и начинаю искать информацию об оскорблениях на ASL. Не так уж удивительно — потому что таков уж наш мир — я нахожу целую кучу ссылок с информацией и видео на YouTube. Проходит около пяти минут, прежде чем я узнаю, что она назвала меня болваном.
— Болван? — говорю я, подражая её жесту.
Её улыбка победоносна, и она кивает. Затем показывает:
— Ты.
Я выучил слово отродье и тоже показываю ей его, параллельно четко выговаривая, чтобы она не поняла неправильно. Опять же, я клянусь, что из нас троих у меня самая сложное задание. Спэрроу притворяется студентом университета, а Скаут делает то, что обычно делает Скаут.
А я в это время должен учить чертов новый язык.
И нянчиться с монстром.
Упомянутый монстр смотрит на меня и показывает на что-то, пробежавшее мимо. Потом она показывает жестами: Кошка.
Если Делла — дьявол, то Язычница — её талисман. Они обе гнилые до мозга костей. И моя тупая задница каким-то образом додумалась до того, что «кошки полезны для детей» и теперь мне приходится каждый раз брать эту чертову кошку с собой.
Ради всего, блять, святого.
— Сосредоточься, ребенок, — цежу я. — Ты должна учиться.
Она хихикает и качает головой, прежде чем снова показать мне этот жест. На этот раз я понимаю, что он означает. Болван.
— Ты засранка, ты ведь знаешь это? — бормочу я себе под нос.
Делла морщит нос, на её лице мелькает замешательство. Это напоминает мне о том, для чего я здесь. Чтобы попытаться улучшить её навыки чтения по губам. Я действительно отстойно справляюсь с этой работой. Это только вопрос времени, когда этот ребенок настучит своему папочке, что я не знаю, что, черт возьми, делаю.
И это только одна часть этого дурацкого задания. Я всё ещё должен как-то разнюхивать информацию для Брайанта. Не знаю, чего он ждет от меня. Что я прокрадусь в офис этого чувака и загляну в файлы? Удачи мне с этим дерьмом. Никто туда не попадет, пока он сам не позволит. Что я буду подслушивать его разговоры? Взламывать запертые двери, чтобы посмотреть, какие скелеты там прячутся? Я старательно избегаю всей этой работы супер-сыщика. Не похоже, что Брайант когда-нибудь узнает наверняка.
— Будь серьезной, — говорю я строгим тоном, делая четкие движения ртом. — Сосредоточься.
Она тычет пальцем в мое предплечье, попадая прямо в одно из мест, которое Язычница разодрала сегодня днем, пока я пытался затащить её в переноску. Я свирепо смотрю на злобную маленькую девочку. Восторг на её лице напоминает мне более молодого Скаута, мучавшего кого-либо.
Извращенные психи.
— У вас тут всё в порядке? — спрашивает голос с дверного проема.
Я вскидываю голову и наблюдая, как Лэндри медленно пробирается в комнату. На её лице такое нежное выражение, какого я раньше не видел. Солнечные лучи проникают в окна и освещают её кремовые черты, она выглядит почти ангелом. Её волосы мерцают, ловя каждый лучик света и отражая его в мою сторону.
Выясни, кто, блять, ударил Лэндри.
В голове проносится сообщение Спэрроу. Нахера бить кого-то, похожего на Лэндри? Безупречную и невинную. Но кто-то сделал это, и легкий синеватый синяк, скрытый под слоями макияжа, доказывает это.
Но кто бы мог это сделать?
Я изучил и прочитал всё о её отце. Он типичный высокомерный богач, но я не чувствую от него энергии детского абьюзера.
Детского?
Лэндри совсем не ребенок.
Может, это и есть тот грязный секрет, который Брайант хотел, чтобы я раскрыл. Я могу попытаться получить информацию от девочек. Мне нужно быть осторожным. Не знаю, прослушивает ли этот парень комнаты или нет. Возможно, я параноик, но у меня внезапно пробежали мурашки по коже.
Лэндри что-то показывает Делле. Я пропускаю весь их обмен репликами, не успевая за быстрым разговором. В конце концов, Лэндри начинает смеяться, звуча почти удивленно.
— Что? — ворчу я.
— Ничего. — Лэндри краснеет. — Я просто не ожидала этого.
Я хмуро смотрю на нее.