Мими: Он там?
Мими: Где ты?
Мими: Тебе удалось обмануть его?
Я закатила глаза, и чувствуя легкий хмель, ответила.
Эмалия:Еще нет. Сижу и пью.
— Не желаешь еще выпить, дорогуша?
Мое тело замерло, когда в воздухе раздался глубокий, сексуальный и мягкий голос. Черт! Это же он! Он! Здесь и сейчас разговаривает со мной!
Казалось, что я просто не в состоянии поднять голову. Легче было просто не смотреть на него.
— Эй?
Я зажмурилась, сделала глубокий вдох и, наконец, подняла взгляд. Моему взору предстали самые прекрасные темные глаза. Они больше не карие. Как будто с течением жизни они приобретали все более темный оттенок, отражающий то, через что он прошел. Я пристально смотрела в эти глаза. Просто смотрела и ждала, отчаянно желая пробудить его память. Он ведь должен почувствовать меня…ведь так?
— Так ты будешь еще или нет? — спросил он, рассматривая мое лицо.
Не узнал.
Абсолютно нет.
Полагаю, что сейчас цвет моих глаз склоняется больше к зеленому, нежели голубому. Боже, да кого я хочу обмануть? Он просто забыл меня и все! И никакие жалкие объяснения не в силах этого изменить.
— Конечно, — как можно спокойнее выдавила из себя я.
Он продолжал пристально смотреть на меня. Все верно. Он просто хочет узнать, что я буду пить.
— Текилу.
На его лице промелькнуло удивление. Господи…Сейчас черты его лица прекрасны, как никогда. Ушла подростковая беззаботность. Он стал более мужественным, серьезным и определенно, более суровым.
— А почему такая маленькая девочка налегает на текилу?
Я фыркнула.
— Маленькая?
Его глаза пробежались по моему телу.
— Да, ты очень миниатюрна, милая.
Ненавижу это слово «милая». Возможно, мне бы понравилось подобное обращение, если бы его использовали по своему прямому назначению, но этого не случилось.
— Это не значит, что я не способна выпивать алкоголь, — проворчала я, глядя на свои руки.
— Ты одна?
— Нет. Разве не видишь, рядом со мной сидит Билл и Джон?
Я взглянула на Рейнера, он довольно улыбался.
— Люблю дерзких девчонок.
Знаю.
— Так ты собираешься налить мне текилы, красавчик, или мне найти кого-то другого, чтобы меня обслужили?
Он приподнял бровь.
— Не многовато ли храбрости для такой малышки?
— Мы опять возвращаемся к этой теме?
Я начала заводиться, голос стал более резким, но мне было все равно. Он общался со мной, как c какой-то приятельницей, хотя фактически понятия не имел, кто я такая. Не думала, что это ранит меня так сильно. Нужно заглушить боль. Сейчас же!
Он больше не стал спорить и налил мне текилы. Я поспешно выпила порцию и протянула ему пустую рюмку, кивая в знак того, чтобы он повторил.
— Тебя есть кому отвезти домой? — спросил он, наливая еще.
— А тебе какое дело до этого?
Он нахмурился.
— Я не люблю, когда мои посетительницы подвергают себя опасности.
— Со мной все в порядке, — заверила я, залпом выпивая напиток.
Слава богу, моей голове стало легче. Теперь уже не так больно.
— У тебя есть парень?
Я уставилась на него.
— Парень?
Он растянулся в улыбке, и я вдруг осознала, что совсем позабыла, насколько красивы его ямочки на щеках.
— Да. В смысле парень, с которым ты встречаешься.
Я покраснела.
— Нет. К сожалению.
— Значит, ты пришла, чтобы залечивать душевные раны?
Я скрестила руки.
— Нет.