- Катя, Яна, поднимайтесь, я отвезу вас домой, - все тот же тон, не предвещающий ничего хорошего.
Пакеты по правую руку от меня зашуршали, окружив свою хозяйку картонной броней. Я же не сдвинулась с места.
- Идёшь?
Покачала головой в ответ. Вероятно, на моей одежде останутся дыры, так внимательно смотрели на меня чёрные глаза. Секунды растягивались до бесконечности, Катя уже дошла до коридора, а Виталик не двигался с места, так и замерев напротив моей скамьи.
- Я не могу уйти, - наконец сдалась, понимая, что он не отстанет, - мне нужно купить шубу…
Картонный пакет приятно шуршал при каждом движении. Я наотрез отказалась прятать его в багажник и водрузила прямо себе на колени, чтобы любоваться и предвкушать по дороге домой. Официально это была самая дорогая вещь, которую я купила, включая кухонный гарнитур и керамические коронки.
Неофициально, все-таки шубу купила не я. Виталик, услышав о моем желании, тяжело вздохнул и подозвал второго охранника – худого длинный парня. Пока мы общались с директором торгового центра, оформляли документы, пока кое-кто перевел немалую сумму, пока Катя всхлипывала, стараясь привлечь к себе внимание, вернулся долговязый. В руках у него был лакированный пакет размером с голову Циклопа.
- Она? - спросил Виталик, даже не взглянув на приобретение.
Я же отодвинула край тонкой рисовой бумаги и коснулась пальцами леопардового безобразия стоимостью в три мои зарплаты и пирожок на сдачу. Она, она, до последней ворсинки она!
И только сев на заднее сидение инфинити, я поняла, что не давала Игнатову свой кошелек и не получала смс о списании денег. А значит это был...подарок?!
Ни один мускул его лица не дрогнул, когда наши взгляды встретились в зеркальном отражении. Виталик осторожно, иногда даже слишком осторожно вел авто, изредка посматривая на меня. Или мне хотелось, чтобы он так делал, и я себе все выдумала.
Как царица на троне, я восседала на заднем сидении и наблюдала за двумя профилями: сосредоточенным мужским, и недовольным женским. Ни один из нас не произнес ни звука за все время, и эта тишина в эфире становилась все невыносимей. Даже детское радио на протяжении трехчасовой поездки к моим родителям было приятнее чем гнетущее молчание.
Я постаралась отвлечься на свое приобретение. Это напоминало поведение моей дочери, которая может часами убеждать себя в том, что ей грустно и искренне рыдать над испорченным позавчера рисунком или разбитым неделю назад локтем. Только я, наоборот, из всех сил давила из себя радость и демонстрировала всем вокруг, как мне хорошо и весело.
Ах, какая красивая шубка, а главное, до чего стильная и нужная мне! Нет.
Ах, как здорово, учиться принимать дорогие подарки от мужчин, полезный навык, который мне предстоит отточить. Снова нет.
Ах, до чего хорошо придумал Виталик подвезти меня до дома. Я успею провести время с Мишей, приготовить ужин и забрать Варю не самой последней в группе. Жирное троекратное нет курсивом.
Даже под пытками я бы не призналась, зачем села в машину бывшего шефа и его невесты. Хорошо бы, если из банального любопытства, это чувство я, по крайней мере, могла себе объяснить. И оно было удовлетворено сполна. Катя бросала взгляды в сторону водителя, будто бы ждала его внимания или ласки и, не получив, крепче сжимала губы. Виталик следил за дорогой, так, словно сел за руль впервые. Никогда раньше я не замечала за ним такой сосредоточенности. И вместе они не клеились, как вода и жирное масляное пятно, сколько не тряси - не смешивается.
Гобра заметила, что я слишком часто на нее смотрю, и обернулась в мою сторону. Это заставило меня пристыженно опустить взгляд вниз, прямо на пакет с леопардовой шубой. Классической базовой вещью, которая подойдет под все мои вещи и…боги, что такое я несу…
- Все хорошо, Яна? – сейчас она звучала даже дружелюбно.
Хорошо не было, вот только знать никому об этом не надо.
Мы ехали новым для меня, и как показалось, более долгим маршрутом, так что поездка заняла полчаса вместо положенных пятнадцати минут. Когда я увидела первые дома нашего жилого комплекса, то обхватила пакет покрепче, словно бы готовилась выпрыгнуть на землю на полном ходу. Неловкие прощания пугали даже больше неловкого молчания.
Инфинити остановился прямо напротив нашего подъезда. Но когда я собралась выходить, ручка двери отчего-то перестала меня слушаться и только бесполезно щелкала при каждом рывке.