— Это не значит, что ты пойдешь в другую комнату.
— Детка...
— Ты останешься здесь, — я целую его левое плечо, — останешься здесь, — еще один поцелуй на его руке, — со мной.
Я пропускаю руки под его подмышки, затем переношу весь свой вес на бок. Сергей наклоняется вместе со мной, пока мы оба не оказываемся лежащими на кровати.
— Твои демоны меня не пугают, — шепчу я ему на ухо. — Ты забываешь, Сергей, что я выросла в логове гиены. Может, я и воспитанная. Мой отец позаботился о том, чтобы я получила лучшее образование, но я все равно провела большую часть своей жизни в окружении людей, которые были либо плохими, либо сумасшедшими.
Я беру его руку и кладу ладонь на бедро, над шрамом, о котором он однажды спросил меня.
— Я не падала с дерева. Меня похитили, когда мне было семь лет. Пуля угодила в меня, когда человек моего отца выносил меня из сарая, где мой похититель держал меня для выкупа.
Он вдыхает, и я целую его затылок. Затем поднимаю правую руку, развожу пальцы перед его лицом, чтобы показать ему длинный выцветший шрам на ладони.
— Один из мужчин в комплексе пытался изнасиловать меня, когда мне было тринадцать. Я порезала руку, когда пыталась отнять у него нож.
— Правда? — спрашивает Сергей, его голос едва слышен. — Он тебя изнасиловал?
— Нет. Он был слишком пьян. Я взяла его пистолет, который он оставил на тумбочке, и отстрелила ему его грязный пенис. Он визжал, как свинья на закланье.
Сергей поворачивается лицом ко мне и зарывает руку в мои волосы, в его глазах читается изумление.
— Ты умеешь стрелять из пистолета?
Я усмехаюсь.
— Все в комплексе знают, как пользоваться оружием.
— Ну разве ты не полна сюрпризов, мисс Сандовал?
— Думаю, дело в выживании. — Я пожимаю плечами. — Даже моя бабушка знает, как стрелять.
Я грустно улыбаюсь. Больно думать о ней, гадать, жива ли она еще.
— Ты можешь напомнить своему пахану о его обещании?
— О каком обещание?
— Он сказал, что попытается получить какую-нибудь информацию о моей бабушке. Я не уверена, что Диего причинил ей боль, когда узнал, что она помогла мне сбежать.
— Обязательно, детка. — Он целует меня в лоб. — Засыпай.
— Ты останешься?
Я чувствую, как его грудь поднимается под моей ладонью, когда он делает глубокий вдох.
— Останусь.
Улыбаясь, я зарываюсь лицом в его шею и, вдыхая его дикий, знакомый, успокаивающий запах, закрываю глаза и наслаждаюсь ощущением его рук, обнимающих меня, и его дыхания в моих волосах. Он боится, что может ненароком причинить мне боль, но дело в том, что я не помню, когда в последний раз чувствовала себя настолько защищенной, как в объятиях Сергея.
— Не смей покидать эту кровать, — бормочу я и позволяю себе заснуть.
Я жду, пока Ангелина уснет, затем встаю, иду к шкафу, чтобы надеть какую-нибудь одежду, и роюсь в ящиках, пока не нахожу свою пачку сигарет. Взяв наполовину полную пачку и прихватив по дороге телефон, выхожу из комнаты и свистом подзываю Мими, которая через пару секунд взбегает по лестнице. Я указываю ей на дверь спальни и отдаю приказ охранять, затем спускаюсь по лестнице и выхожу на улицу. Я достаю пепельницу, спрятанную под первой ступенькой, сажусь на крыльцо и звоню Роману.
— Как паренек? — спрашиваю я.
— Господи, Сергей! — шепчет он в трубку. — Сейчас пять утра.
Раздаются какие-то шорохи, вероятно, он направляется в другую комнату, потом закрывается дверь.
— С ним все будет в порядке. Ольга и Валентина всю ночь были его няньками.
— А они знают, что он спал с ними обеими?
— Ну, судя по тому, что я увидел, когда пришел проведать его, они, конечно, знают. Я нашел его раскинувшимся в постели, с Валентиной справа от него и Ольгой слева. Они втроем обнимались.
— Мило.