Во-вторых, они получают всё, что хотят. Включая один кубик льда в их бокал.
— Скоро они будут называть тебя Signora.
Я поворачиваюсь к Амелии, которая сидит слева от меня.
— Прошу прощения?
Ее широкая улыбка смягчает резкие черты лица.
— Signora. Видишь ли, Signorina — это титул незамужней женщины, как «Мисс» по-английски. Всего через месяц ты выйдешь замуж и станешь Signora, — она заправляет шелковистую каштановую прядь за ухо и улыбается. — Signora Аврора Висконти. В этом есть что-то особенное, тебе так не кажется?
Это имя сворачивается, у меня в животе, как молоко, и если бы кто-нибудь другой за этим чертовым столом произнёс его, я бы поняла, что они просто пытаются вывести меня из себя.
Но Амелия Висконти: она другая. У неё мягкий, добрый голос и теперь, когда я начинаю думать об этом, это максимальный бред. Она сидит за этим столом по собственному выбору — она вышла замуж за Донателло Висконти, второго сына Альберто и Консильери. Он сидит по другую сторону от неё, просматривая документы, и, в отличие от Данте, ему наплевать, что я заняла его место за столом.
Донателло чист во всех смыслах этого слова. Строгий костюм, короткие черные волосы, и он, вероятно, единственный кровный родственник Висконти, у которого нет билета в ад в один конец. Он и Амелия познакомились в академии Побережья Дьявола, когда были подростками, поженились, как только им исполнилось восемнадцать, и, по-видимому, были приклеены друг к другу на протяжении десяти лет с тех пор. У меня такое чувство, что на самом деле ему не нравится образ «убит и выброшен в море», как у Альберто и Данте. Он закончил Гарвард по специальности бизнес, а Амелия по профессии бухгалтер. Вместе они управляют законным бизнесом в Бухте Дьявола. Однажды, выпив слишком много виски, Альберто сказал мне, что позволяет Амелии держать яйца его сына в ежовых рукавицах, потому что она приносит семье кучу денег.
Я верю в это. Путеводитель издательской компании Lonely Planet называет отель Grand Visconti «Burj Al Arab Тихоокеанского Северо-запада», а ресторанов, отмеченных звездой Мишлен, в Бухте Дьявола на квадратный километр больше, чем где-либо ещё в мире.
— До Знаменательного дня осталось совсем немного, — взволнованно шепчет Амелия, подталкивая меня локтем.
Беспокойство опускается у меня под ложечкой, как свинцовый шарик.
Возможно, Амелия и вышла замуж за Висконти по любви, но я уверена, что это чертовски легко, когда твой муж похож на итальянского Райана Рейнольдса. Достаточно одного взгляда на моего жениха, чтобы понять, что у меня другая ситуация.
Альберто Висконти. Конечно, он был красив в своё время, и если ваше воображение не может простираться дальше обветренной кожи, копны седых волос и огромного живота, то всё, что вам нужно сделать, это взглянуть на его сыновей, чтобы получить представление о том, как он выглядел. Уверена, что его первая жена вышла за него замуж по любви, черт возьми, может быть, даже его вторая и третья жены тоже. Но семидесятилетний возраст, неослабевающее богатство и жизнь с мишенью на спине погубили его.
Да, и её тот факт, что он самый жестокий человек на Побережье.
Я фокусирую свой взгляд на стёганых обоях над головой Данте, ещё один вздох тихо зарождается в моей грудной клетке.
Моей жизни не суждено было стать такой. Вечером накануне моего восемнадцатилетия я сидела на причале в конце нашей каюты и создавала мудборд3 для своего пятилетнего плана, используя вырезки из старых журналов моей мамы. Я вырезала выпускную шапочку и мантию, а рядом прикрепила ксерокопию моего письма о приеме в Северо-Западную авиационную академию. Эта девушка... она была полна надежды, и у неё было чистое сердце. У неё не было плохих мыслей и она не совершала плохих поступков. Ей не нужно было каждую неделю звонить на горячую линию Анонимных Грешников.
Что бы она подумала, если бы увидела меня сейчас? Ужинающую с монстрами.
Будучи самой чудовищем.
Думаю, я даже не могу винить Альберто в своих грехах, я стала отвратительной за много лет до того, как встретила его.
Я делаю глоток вина и оглядываюсь на французские двери, прислушиваясь к звонкому смеху спутницы Тора. Ветерок всё ещё проникает сквозь щель в дверях, принося с собой запах сигаретного дыма. Внезапно я снова оказываюсь на краю утеса, откуда открывается вид на Дьявольскую Яму. Моё тело во власти ветра, мой правый кроссовок парит только над воздухом.
Ты надеешься упасть или взлететь?