Где я, черт возьми, и почему это место похоже на тюрьму?
Я пытаюсь сесть и морщусь, когда в моей шее вспыхивает острая боль. Я прикасаюсь к нему и замираю, когда мои пальцы касаются чего-то, похожего на прокол в моей коже.
Затем все события прошлого проносятся сквозь туман в моей голове.
Темные фигуры. Погоня. Выстрел.
Себастьян.
Я задыхаюсь, мой безумный взгляд обшаривает комнату. Себастьян был застрелен. Его застрелили прямо у меня на глазах, и когда я бросилась вперед, мне в шею вонзилась игла.
Затем все почернело. Следующее, что я помню, я проснулась в этой комнате.
Я останавливаюсь, когда мой взгляд останавливается на темной фигуре, скорчившейся в дальнем углу справа от меня.
Сначала мне кажется, что это что-то зловещее, но потом я узнаю массу мускулов и выглядывающие темно-русые пряди.
— Себастьян! — зову я хриплым голосом.
Я пытаюсь встать, но ноги отказываются нести меня. Я ползу к нему на четвереньках, не обращая внимания на давление и дискомфорт, царапающие колени.
Я останавливаюсь рядом с ним. Он лежит на боку, лицом вниз. Пряди его волос закрывают лицо. Я хватаю его за плечо и замираю, когда у него вырывается низкий, гортанный звук.
Что-то мокрое и холодное касается моего колена, и я вздрагиваю, когда смотрю вниз.
Темно-красный.
Кровь.
Много всего.
Она образует небольшую липкую лужицу под его плечом, которая прижимается к земле.
О боже.
Я хотела, чтобы его ранение было плодом моего гиперактивного воображения и чтобы этого не произошло на самом деле. Что, может быть, я все это выдумал из-за того, что меня укололи иглой.
Но доказательство того, что все это реально, прямо передо мной.
Кровь течет из него непрерывным потоком.
Мои губы дрожат, а сердце колотится так сильно, что, кажется, оно вот-вот выплеснется на землю.
— Себастьян! — я осторожно трясу его за здоровое плечо, чтобы не усугубить травму.
Он даже не шевелится. Мой бешеный пульс грохочет в ушах синхронно с наихудшими сценариями, которые прокручиваются у меня в голове.
Что, если он умирает?
Что, если он никогда не проснется?
— Себастьян… — эхом разносится вокруг нас мой хриплый голос, когда я осторожно ладоню его щеку и поворачиваю ее к себе. Его волосы падают со лба, и я вижу его неземно красивое лицо. То самое лицо, которое стало постоянным в моих снах.
Его кожа бледная, что делает его черты менее резкими, а губы потрескавшимися и синеватыми.
Это не может быть хорошо.
Я медленно переворачиваю его, и тогда я впервые вижу рану в верхней части его плеча.
Пуля пробила его куртку Black Devils, оставив глубокую рану на коже. Кровь пропитывает белый рукав, окрашивания его в красный цвет, а черные полосы выглядят темно-коричневыми.
Часть крови свернулась, но есть отверстие, из которого кровь продолжает сочиться в медленном, смертельном темпе.
Дерьмо. Дерьмо!
Если он долго истекал кровью, это быстро приведет к летальному исходу.
— Себастьян… — я нежно похлопываю его по щекам. — Открой свои глаза. Ты должен проснуться… пожалуйста…
Наконец он шевелится, но не отвечает.
Влага собирается в моих веках, но я не выпускаю слезы. Резко втянув воздух, я вдыхаю зловоние крови и влажность в этом месте, но есть еще намек на бергамот и амбру.
О, Себастьян.
Используя его присутствие как якорь, я хватаю его за здоровую руку и толкаю на спину.
Он стонет, и я останавливаюсь, прежде чем отпустить его. Мне нужно остановить кровотечение, иначе он истечет кровью.
Мой взгляд блуждает в поисках чего-нибудь полезного, и когда я ничего не нахожу, я стягиваю футболку через голову и прижимаю ее к его ране.
Низкий гортанный звук вырывается из его горла, а губы кривятся от боли. Пот собирается между его густыми бровями и на виске.
Я прикусываю губу и продолжаю.