— До тех пор, пока ты не будешь против того, чтобы я действительно выиграл, пока тебя таскает по судам прокурор.
— О, ты, блядь, в теме. Не плачь своему дяде, когда я снова ворвусь на первые полосы журналов как «Адвокат мечты каждой женщины».
Я усмехаюсь.
Он проводит пальцами по своим каштановым волосам. — Не завидуй моей внешности и способностям, Бастиан. Это заметно.
— Черт, а я-то думал, что на моем лице не видного полного пренебрежения твоими шлюшьими привычками. Виноват.
— Ты со своим высокомерием можешь свалить нахрен.
— Увидимся в суде, Дэнни. Убедись, что ты пригласил всех партнеров, чтобы они могли посмотреть, как тебе надерут задницу.
— Ты разговариваешь со студентом, который лучше всех окончил юридический факультет Гарварда. Ты просто прошел двухлетнюю программу и сдал экзамен. Прояви немного уважения, крестьянин.
— Может, тебе стоит последовать своему собственному совету. Я едва поступил в юридическую школу и все равно сдал экзамен на степень бакалавра с результатом лучше, чем твой.
— Нейт помог тебе сжульничать.
— Слухи.
Дэниель с отвращением отталкивается от меня, но продолжает делать снимки здесь и там.
Я не сомневаюсь, что он действительно попытается их продать. В отличие от него, я свожу свои публичные выступления к минимуму и специализируюсь на корпоративном праве, поэтому мне не приходится браться за дела, привлекающие слишком много внимания общественности.
Если бы я хотел быть в центре внимания, я бы не стал метафорически разрывать связи с бабушкой и дедушкой, а вместо этого просто пошел бы по стопам дедушки.
У миссис Уивер чуть не случился инсульт, когда я объявил, что присоединяюсь к Нейту в качестве юриста, и она пригрозила отобрать мой трастовый фонд, квартиру, машину и все, чем я когда-либо владел.
Так что я оставил их у нее и несколько месяцев спал на кушетке Нейта, пока я проходил интенсивный курс права, стажировался в его фирме, а затем учился на адвоката.
Мои бабушка и дедушка до сих пор активно пытаются погубить меня и Нейта за то, что мы отвернулись от них, но мне плевать на них и их наследие.
Если я чему-то и научился, оказавшись на грани смерти, так это тому, что у меня нет времени играть в чужие игры.
У меня есть свои.
Раньше я всегда видел в бабушке и дедушке своих спасителей и смирился с тем, что должен платить по заслугам, будучи идеальным Уивером. Но я был неправ.
Они всегда заботились только о себе. Из-за них папа оказался в Японии без гроша в кармане, и ему не на что было опереться. Из-за них мы были бедны, а маме приходилось воровать у опасных людей, из-за чего ее и моего отца убили.
Мои бабушка и дедушка, возможно, и не приложили к этому руку, но они косвенно участвовали в их смерти.
Я только обманывал себя, думая, что меня не постигнет та же участь.
Так что у меня было два варианта. Либо я стану их марионеткой, либо выйду из их тени.
Я выбрал последнее.
Мы до сих пор видимся на ее банкетах, потому что им нравится хвастаться нашими с Нейтом достижениями, даже когда они в частном порядке против них.
Дверь открывается, и Дэниел прекращает свою фотосессию, когда входит Нокс, одетый в белый смокинг. Серьезно, он похож на какого-нибудь итальянского бизнесмена из шестидесятых, но, что удивительно, его телосложение соответствует этому образу.
Он останавливается у входа и смотрит в потолок, образуя букву L большим и указательным пальцами. — Сделай снимок, Дэн. Убедись, что линия моей челюсти видна.
Дэниел подчиняется, кружа вокруг него, как он делал это со мной. — Покажи свои лучшие позы, моя муза. Да, более задумчивый… более красивый, но все же меньше меня. Вот и все, дай мне тайну, трепет…
Они тратят несколько минут, фотографируясь и теша эго друг друга.
Дэниел и Нокс оба англичане и приехали в Штаты после окончания средней школы. Они изучали юриспруденцию в Гарварде, трахнули половину женского населения и в настоящее время замышляют завоевать другую половину.
Они также знакомы с Ашером через Эйдена Кинга, нашего общего друга из Англии, когда мой друг детства учился в Оксфорде.
Дэниел специализируется на международном праве, потому что благодаря ему он попадает на обложки бесчисленных журналов по всему миру. Нокс сделал уголовное право своей сучкой, потому что, потому что, по его словам, у него «склонность к пресыщению».