— Деэвушки предпопечатывают цветы, — с трудом выговорил он, ибо уже успел изрядно надраться. Вообще это был наш постоянный посетитель, у него даже собственное место за стойкой имелось. Так как выглядел он всегда чисто и никогда не вел себя агрессивно, долгов не имел, причин отказывать в выпивке у заведения тоже не имелось. Семен Потапыч — так он представился, когда примерно год назад впервые заглянул в бар с целью временно распрощаться с реальностью в компании зеленого змия. С тех пор и ходит каждый день.
— Да ты посмотриии, — протянул Сашка, не обращая внимания на Потапыча.
Я присмотрелась. Ага.
— Это лучший способ защиты для одинокой девушки, вынужденной гулять по ночам! — торжественно изрек друг.
— Я не гуляю по ночам, я по ночам домой возвращаюсь. И то не по ночам, а по вечерам или ранним утрам, — пробурчала. Но заботу оценила.
— Ооо! Хорошштука! — одобрил Семен Потапыч с видом знатока.
Ну да-ну да. Мне б лучше сумку новую, а то сегодня пришлось тащиться с тканевой торбой, ибо все сумки сгинули в руках злоумышленников. Чмокнув Сашу в щеку, оставила его с завсегдатаем обсуждать достоинства и недостатки средств самообороны, а сама отправилась заниматься своими обязанностями.
***
Грибоедов не всегда привлекал меня, хотя после работы я частенько гуляла там, если позволяла погода. Рядом шумный Невский, здесь толпы молодежи и туристов. Наученная горьким опытом, я все личные вещи распихала по карманам. Остановилась у ограждения канала и стала любоваться Спасом-на-Крови.
Я так задумалась, что когда на плечо опустилась тяжелая рука, подпрыгнула, будто на пружинах.
— Незачем так прыгать, — произнес низкий голос прямо над ухом.
Макс встал так близко, что дыханием щекотал мне шею. Ну, не то чтобы я против.
— Ты меня напугал. Я все еще под впечатлением недавних событий. Страшновато, знаешь ли, находить под кустами всякие подозрительные конечности.
Макс расхохотался. И сменил тему:
— Я вчера так и не узнал твое имя, ведь ты сбежала. У больничного персонала было странно спрашивать, как зовут мою невесту. А в разговорах с ними твое имя как-то ни разу не фигурировало.
— Дарина. Можно Рина.
— Очень приятно, Дарина. Теперь знаю, в чью честь поднимать первый тост.
Тут только я обратила внимание, что Макс слегка картавит, почти незаметно. Но в то же время эта особенность придавала голосу какой-то шарм. Я отмахнулась:
— Перестань, у тебя и рана была невелика, раз ты уже разгуливаешь как ни в чем не бывало.
Я покосилась на обочину, где притулился черный блестящий спортбайк с бело-синим логотипом BMW на боку. Я в этом профан, но выглядел байк внушительно.
— Твой?
Он кивнул, подошел к нему и любовно провел рукой по блестящей черной поверхности. От невинного этого движения я почему-то покраснела. И снова понесла околесицу:
— Так ты безумный Макс. То-то я смотрю, подозрительный какой-то. Кстати, больше смахиваешь на молодого Мэла Гибсона, чем на зрелого Тома Харди.
— Ты не оригинальна в этой шутке, — усмехнулся.
— Я и не претендую на оригинальность, — хмыкнула. — Оригиналов в этом городе хватает. Куда ни плюнь — то оригинал, то маргинал.
Теперь он откровенно ржал. Непонятно, почему. Я ведь ничего такого не сказала. Или он поставил цель смеяться каждому моему слову просто из вежливости и хорошего отношения?
Успокоившись, Макс с любопытством уставился на меня. Я в долгу не осталась и с не меньшим любопытством стала разглядывать его. Синие джинсы, черная футболка, косуха без рукавов — классика жанра. Чем дольше я смотрела, тем шире становилась его улыбка. Наконец, я не выдержала:
— Что?!
— Ничего. Решил, что мы в гляделки играем. А ты так мило краснеешь, что конопушки становится почти не видно.
Я смутилась.