Ас перевернул меня и шлепнул по заднице.
— Теперь в твоей жизни есть только один член. Мой. Привыкай к этому.
Надув губы, я притворилась расстроенной.
— Но я люблю все виды членов.
Его глаза сузились.
— Детка, я с радостью подберу все игрушки, которые ты пожелаешь. Скажи мне, чего ты хочешь, и я это куплю. Мы можем экспериментировать и веселиться, но единственный настоящий член, заполняющий твою киску, будет моим.
— Серьезно? — Спросила я, изо всех сил стараясь не улыбнуться.
— Чертовски уверен.
— Ты такой пещерный человек.
— Тебе это нравится. — Выражение его лица стало серьезным, когда обе его руки обхватили мое лицо. — Ты все, чего я хочу, Давина. Если для тебя это просто интрижка, я не против. Я возьму все, что ты дашь. Возможно, моя большая задница разобьется вдребезги, но я не хочу никакой другой женщины, кроме тебя.
— Заткнись. — Обвив рукой его шею, я притянула его лицо ближе к своему. — Ты это все, чего я тоже хочу. Поцелуй меня, идиот.
Губы Аса встретились с моими в нежном, страстном поцелуе, от которого у меня чуть пальцы на ногах не подогнулись. Иногда этот человек удивлял меня во всех смыслах.
— Может потрахаемся? — Спросила я, хлопая ресницами.
— Господи. Раздевайся. Нам нужно принять душ, пока не стало слишком поздно.
— Даже не потрахаемся по-быстрому?
— Не заставляй меня снова шлепать тебя по заднице.
Глупое хихиканье сорвалось с моих губ, когда я соскользнула с кровати и разделась, наблюдая, как глаза Аса темнеют от голода.
— Черт.
— Что? — Невинно спросила я.
— По-видимому, ничего, кроме синих шаров.
— Я не говорила нет сексу. Ты сделал это.
— У нас нет времени, — пробормотал он, уставившись на место соединения между моими бедрами. — К черту все это. Иди в этот чертов душ. Я не могу целый день так ходить. Это причиняет неудобства.
Я не смогла сдержаться, когда из глубины моего живота вырвалось еще больше смеха. Ни один мужчина никогда не заставлял меня чувствовать себя такой легкой и счастливой, как Ас. Большую часть времени для мужчин я была просто красивой девушкой. С Асом было все по-другому, мы шутили, и тем не менее, он держал меня в напряжении. Было что-то честное и проникновенное в том, как он прикасался ко мне и использовал все эти ласковые слова. Искренность, смешанная с привязанностью и уважением. Он не хотел меня менять и принял мою независимость с изяществом, недоступным пониманию большинства мужчин. Ас был самым сложным и опьяняющим мужчиной, которого я когда-либо встречала.
Он включил душ и дал воде нагреться, регулируя температуру, прежде чем взять меня за руку и затащить внутрь. Под ровной струей он намочил темные локоны на моей голове и аккуратно намылил их, смыв шампунь перед нанесением кондиционера.
— У тебя хорошо получается, — заметила я, задаваясь вопросом, на скольких женщинах он практиковался в прошлом.
— Я научился этому давным-давно. На маленькой девочке, моей сестре, когда она была маленькой, на голове у нее были такие же густые кудри, как у тебя.
— Это восхитительно, Ас.
Он натянуто улыбнулся, и я подумала, что здесь что-то не так.
— Она умерла, когда ей было восемь. Лейкемия. — Он с трудом сглотнул, и я обвила руками его шею. — Никогда никому не рассказывал. Я не говорил о Лоре и Эми с тех пор, как завербовался в армию. Я не уверен, почему рассказываю тебе об этом сейчас.
— Иногда тебе просто нужно дать волю тому, что скапливается внутри тебя. Когда приходит время, ты отпускаешь, и боль больше не причиняет такой боли.
Рот Аса накрыл мой, когда он поцеловал меня, просовывая внутрь свой язык, углубляя поцелуй. Моя спина уперлась в кафельную стену, и он просунул колено между моими бедрами, раздвигая их шире. Одна рука шлепнула по плитке рядом с моей головой, в то время как другая обхватила мою грудь, разминая мягкую ткань, пока поцелуй продолжался. Я застонала, когда он ущипнул меня за сосок и медленно позволил своим пальцам спуститься вниз по моему животу и по холмику. Просунув два пальца в щель, он зашипел, обводя мой клитор, затем опустился ниже, чтобы проникнуть в стенки моей киски.