— Хорошо.
— Сейчас ты позаботишься об этих двоих. Им это нужно, Скайла.
— Я знаю, — согласилась я.
— Я думаю, ты послана им, чтобы помочь им обоим исцелиться. Это тяжелая ноша, но это не только для них. — Она протянула руку и похлопала меня по руке. — Это и для тебя тоже.
Снуки не знала правды. Никто не знал. Это было невозможно.
Должно быть, она могла чувствовать трудности, травмы и страдания, через которые я прошла, потому что я иногда ловила ее взгляд в мою сторону, и в ее глазах была печаль, как будто она понимала. Возможно, она пережила что-то темное и ненавистное в своем прошлом, что позволило ей сочувствовать так, как другие не могли.
Снуки была мудрой душой. Ее сострадательная, интуитивная натура привлекла меня в тот день, когда мы встретились. Я считала ее своей лучшей подругой в Перекрестке, единственным человеком, который действительно заботился обо мне. Возможно, Даниэль тоже это делал, по крайней мере частично. Но, мы договорились не вмешивать эмоции или чувства в нашу договоренность.
— Спасибо, Снуки.
— Всегда пожалуйста, детка. Держи голову выше, хорошо? Дерьмо всегда находит способ рассосаться, даже если ты стоишь в большой куче.
Хихикая, я поняла, что она была права.
— Беспокойся о сегодняшнем дне и забудь о вчерашнем. У завтрашнего дня свои проблемы, так что даже не думай брать их на себя. Это всего лишь один день за раз. Живи настоящим моментом, Скайла. Это единственное, что мы можем сделать.
Глава 7
Хаос
Моя рука скользнула по бедрам Скайлы, упираясь во влажный шов ее трусиков.
— Всегда такая влажная для меня, — прошептал я ей на ухо, радуясь, что я держал весь контроль и что она желала меня так же бесстыдно, как я вожделел ее. — Ты непослушная девочка, Скайла.
Она весь день дразнила меня в этом чертовом маленьком платье, край подола задирался вверх по ее бедрам всякий раз, когда она наклонялась, чтобы почистить или поднять Зару. Я все надеялся, что мельком увижу ее трусики или эту сочную задницу, но она отказала мне.
Больше нет.
Потребность возросла до безумия, и я не мог больше ждать, чтобы обладать ею, брать то, что я хотел, пока она выкрикивает мое имя. Я жаждал этих воплей и стонов, того, как мое имя срывается с ее губ с благоговением и почти поклонением.
Прижав ее к стене, я развернул ее, положив ее руки на поверхность и приказал ей не двигаться. Подняв платье, я завернул материал вокруг ее талии, обнажив округлый наклон ее задницы.
— Когда ты носишь платья рядом со мной, ожидай, что я буду трахать тебя у стены или где поймаю тебя.
— Да, Даниэль.
Черт. Мне нравился ее сексуальный, хриплый голос, произносящий мое имя вот так. Это подтолкнуло монстра внутри, и я почувствовал, как Жнец выходит на поверхность, когда моя рука схватила ее за ягодицу.
— Я хочу попробовать тебя на вкус. — Голос, мой собственный и все же нет, звучал слишком низко и тяжело.
— Я твоя. Делай, что хочешь.
Это было чертовски неправильное предложение моему Жнецу. Любая власть, которую я имел над ним, исчезла. Он бросился на поверхность, зная, что она не может видеть его лица. В восторге он схватил материал ее трусиков и сорвал их.
— Я бы хотел, чтобы ты не носила нижнее белье.
— Ты хочешь, чтобы я истекала возбуждением, куда бы я ни пошла? — Насмехалась она, покачивая задом.
— Для облегчения доступа? Да.
— Но тогда другие мужчины могут увидеть мою киску и подумать, что могут ее получить.