ГЛАВА
1
ИСТОН
Поражение в игре на домашнем льду — одно из худших чувств в мире. Это настоящий пинок под зад, когда понимаешь, что у тебя мало очков, а время на исходе, и сколько бы игр ты и твои парни ни пытались сыграть, ничего не получается. Еще большую ярость вызывает то, что все это обрушивается на твоего проклятого соперника.
Пронзительная ухмылка Райана Доннелли заставляет мою кровь закипать, пока мы вдвоем боремся за бросок шайбы.
— Готов снова танцевать, Блейк? — он насмехается. — Если НХЛ тебя не хочет, я бы сказал, у тебя есть неплохие шансы покружиться по льду в трико. Магия на льду зовет тебя по имени.
Этот чертов парень. Он был занозой в моем боку со времен юниорской лиги.
Мои зубы сжимаются достаточно сильно, чтобы вызвать пульсирующую боль в челюсти. Я не позволю ему добраться до меня. Его игра дерзкая, как никогда, с тех пор как летом, в межсезонье, он был выбран во втором раунде драфта. Единственным утешением является то, что команда, которая выбрала Доннелли, еще не предложила ему контракт. Должно быть, они хотят оставить его в NCAA для дальнейшего развития.
Я все еще борюсь за свою мечту — попасть на драфт в НХЛ. Это цель, к которой я стремлюсь изо всех сил.
Это мой проклятый год. Я уверен в этом, и использую каждый шанс чтобы проявить себя. На первом курсе я не соответствовал возрастным требованиям. Я все еще не могу смириться с тем фактом, что ни одна команда не претендовала на меня как на перспективного игрока во время этого шанса, но они сделали это для Доннелли. Несмотря на то, что «Хестон Ю» обыграл «Элмвуд» в чемпионате, чтобы сохранить непрерывную серию побед нашей школы в серии Frozen Four.
Избиение этого мудака за то, что у него больше шансов попасть в профессиональную лигу, чем у меня, не приблизит меня к этому, а только исключит из игры, которую я люблю больше всего на свете, за неподобающее поведение.
Я не могу изменить того, что его выбрали раньше меня, но я все еще могу победить его здесь и сейчас.
Это последний период. В запасе остались считанные минуты, и у меня больше нет времени валять дурака. Нам нужно набрать очки в матче с Университетом Элмвуд, чтобы взять титул.
— Нормально признавать, что ты фантазируешь о парнях в трико, Доннелли, — я ухмыляюсь, когда он дергает головой. — Насколько я знаю, тебе нужно подписать контракт. Еще есть официальное предложение от Баффало? — Его перчатки натягиваются на клюшку, и я смеюсь. — Не переживай, чувак. Ты все еще можешь попасть в команду в качестве свободного агента после окончания учебы, когда истечет срок действия твоих прав на подписание контракта.
Доннелли прищуривает глаза, скривив губы в усмешке. Раздается свисток судьи, и мы занимаем позиции для вбрасывания.
Шайба падает на лед, и наши клюшки сталкиваются. Я выигрываю битву за владение шайбой и обхожу его. Я чувствую себя хорошо. Мои товарищи по линии находятся на стратегических позициях, обходя оборону наших соперников.
Я лечу по льду к воротам Элмвуда, когда мое внимание привлекает красная вспышка в уголке глаза. Это прерывает море темно-синего и зеленого в студенческой секции Хестона.
Что за..?
В нашей студенческой секции не только кто-то носит красное. Брюнетка в первом ряду одета в футболку Элмвуд — с номером Доннелли, выбитым у нее на груди.
Какого хрена?
Наши взгляды встречаются, и я едва чувствую это, когда Доннелли жестко толкает мой бок, инерция швыряет нас обоих в борт прямо перед ней.
Время, кажется, останавливается. Стук моего сердца отдается в ушах, заглушая звуки с арены. Это странно. Я играл в игры, в которых чувствовал, что нахожусь на вершине своего уровня — лучше катаюсь, точнее бью по воротам и налаживаю связь со своими товарищами по команде.
Это не так. Энергия зрителей — это то, чем можно питаться, но я никогда не позволял им отвлекать меня, пока я на льду. Никогда не выбирал девушку среди размытых лиц на трибунах.