— Нет. Наш брак — выгодная сделка между Ромеро и отцом Лиз. Она заигралась в свои игры и думает, что никто ничего не знает. А ты, если ты любишь Стефано, тебе больно?
Вот почему он так торопился убраться из Милана. Вот о чем он говорил, тогда в спальне. Элизабет что-то знает и заставляет его расплачиваться за это.
Я вспомнила ночь в клубе, когда впервые увидела эту девушку. Она рассказывала о том, какой страстный Луи, заикаясь о том, что Стефано такой же страстный мужчина. Она манипулировала им и раньше?
Я повернулась лицом к мужчине, глядя ему прямо в глаза, я чувствовала его дыхание. Он снова провел пальцами по моему лицу.
— Тебе больно?
— Нет. — Это была правда. Как может быть больно, если я часто слышала о его развлечениях с Александро. — Но я разочарована.
— Тебе не больно, потому что ты не любишь его. Но ты права, ты за него беспокоишься. Ты для него друг.
— Я же тебе это говорила.
— Я тоже не люблю свою жену. Мы — всего лишь марионетки в руках нашего отца. Ты, я, Лиз и Стефано.
— Если бы ты не женился на Элизабет, что бы сейчас было?
— Если бы я не женился на ней, то женился бы на тебе. — Он смотрел прямо мне в глаза, а я чувствовала озноб. Меня потряхивало от его признания. — Отец бы думал, что его сделка с Моретти оказалась удачной, ты бы принесла на свет наследников Россини и мы были бы счастливы.
— Если бы ты четыре года назад женился на мне, мы бы не были счастливы. Я бы боялась тебя, и тебе бы пришлось меня знатно напоить, чтобы подчинить себе.
— Сейчас ты тоже меня боишься? — Он заправил прядь волос мне за ухо.
— Нет. Сейчас я боюсь только твоего отца. — Я повернулась на спину. — Если бы можно было сменить власть. Если бы твой отец перестал бы иметь такое влияние на всех, я бы ничего уже не боялась.
— Я по-прежнему убийца, Андреа. Такова моя суть.
— Пусть это прозвучит неправильно и даже мерзко, но мне все равно какую боль ты приносишь другим, если это не касается меня и моей семьи. Я не могу простить Ромеро его поступки, но могу понять тебя и Стефано.
— Мы — заложники чужих решений. — Он повернул мою голову к себе и притянул ближе.
— Это все неправильно, Луи. — Выдохнула я. — Мы не должны этого делать.
— Я хотел тебя поцеловать ещё с нашей первой встречи, Андреа.
— Тебя бы тогда посадили. — Улыбнулась я, услышав в ответ тихий смех. — Но все же ты успел украсть поцелуй.
— Ты была так красива и чиста, что мой разум был затуманен мыслями о тебе. Я смотрел на вас со Стефано и завидовал ему. — А если я скажу, что завидовала Элизабет?
— Я отвечу, что ты дурочка. — Он обнял меня. — Я знаю о тебе все. Ты была моим наваждением. Когда я увидел тебя в свадебном платье, я был готов выкрасть тебя у брата.
— Ты никогда не показывал мне этого.
— Я и сейчас не должен тебе этого говорить.
— Ты просто пьян. — Он навис надо мной, не давая мне ни единого места, куда бы я могла посмотреть помимо его глаз.
— Тогда позволь мне завершить наш разговор поцелуем.
Не дав ответить на вопрос, он впился своими губами в мои. Его руки обняли мои плечи, его язык проник мне в рот, а я обмякла в его руках, запуская свои пальцы ему в волосы, кусая его губы. Он так сильно прижимал меня к себе, отдаваясь страстному поцелую, что в какой-то момент я пискнула. Отстранившись и тяжело дыша, он улыбнулся и лег обратно.
— Прости.
— Завтра мы это забудем? Или ты снова скажешь, что снова не будешь извиняться, хотя и должен.
— Ни то и ни другое.
— Ты же знаешь, что это была минутная слабость. Наша жизнь написана твоим отцом. Мы оба в браке, мой муж — твой брат. Что будет, если кто-то об этом узнает? Что случится со мной?
Я поднялась с дивана. Луи наблюдал за моими действиями, слушая и не прерывая меня.
— Мы ошиблись, Луи. И чтобы не зайти ещё дальше, мы должны забыть об этом.