Я многого о ней не знала. Она выросла, борясь за всеобщее внимание среди своих четырех младших братьев и сестер. Ее родители развелись, когда ей было всего пять лет, хотя она говорит, что почти ничего не помнит об этом, ее лицо говорит совсем о другом.
В понедельник, после занятий, я прихожу домой и нахожу на своей двери розовый стикер приклеенный с компакт-диском:
«Мой любимый трек — 3».
У меня нет никаких сомнений в том, что записка от Эйса. Я снимаю её и беру компакт-диск в руки. Единственное место, где я могу его послушать — это в моей машине. Эйс либо очень наблюдателен, либо просто предположил, что у меня есть проигрыватель компакт-дисков, чего в наши дни ни у кого нет.
Я спускаюсь вниз, чтобы поблагодарить его за это, может быть, даже послушать компакт-диск в его комнате, где у него обязательно должен быть проигрыватель. Однако я нахожу дом пустым. Вместо этого я беру ручку из своей комнаты и стикер для заметок:
«Почему автобиографии?»
Все его книги — своего рода автобиография. Я сама никогда не читала их. Я придерживаюсь художественной литературы.
На следующий день я нахожу его ответ приклеенным к моей двери:
«Каждый, кто их пишет, находит хорошее в любой, казалось бы, ужасной ситуации» — интересный способ восприятия вещей.
Мы с Эйсом общаемся с помощью стикеров до конца недели. Я не спрашиваю, куда он исчезает или почему он почти не бывает на занятиях, наше задание должно быть выполнено только через три недели, так что у нас есть время.
Мы открываемся больше, чем могли бы сделать при личной встрече. Расстояние между нами служит барьером безопасности, на который мы можем опереться. Тем не менее, ни один из нас не заходит слишком далеко, боясь спуститься по спирали в невысказанные тени и в конечном счете разрушить путь, который мы построили.
Университетская футбольная команда, частью которой является Тео, проводит свою первую игру в сезоне в четверг вечером. Тео предложил мне пойти с Лив и Заком посмотреть. Это всего в пятнадцати минутах ходьбы от полей до нашего дома, и это «наверняка будет шумная игра», как выразился Тео.
Я спускаюсь вниз, чтобы встретиться с Лив и Заком, как только спускаюсь я замечаю, что Эйс опирается на открытую дверную раму. Он одет в черные джинсы и темную футболку, которые исключительно хорошо соответствуют его образу. В некотором смысле он — загадка, которую невозможно разгадать, и все же я замечаю часть себя, когда смотрю на него. Произведение, озлобленное на весь мир и стремящееся оттолкнуть всех, кто пытается помочь.
Остановившись на лестнице, я позволяю себе понаблюдать за Эйсом, который смотрит вдаль. Его татуированные руки сложены на груди, он отгораживается.
Деревянная лестница скрипит под моими ногами, и его голова поворачивается в мою сторону. Его глаза блуждают по мне. Я заставляю себя не дрожать под его таинственным взглядом.
— Я полагаю, это лучше, чем твои розовые тапочки, — он одаривает меня понимающей улыбкой, демонстрируя свои заметные ямочки на щеках.
О Боже, инцидент с полотенцем двухнедельной давности. Он решает поднять этот вопрос сейчас?
Жар приливает к моим щекам. — Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Серьезно? — продолжает он, делая несколько шагов в моем направлении. Я все еще стою на лестнице, с любопытством наблюдая за ним. Можно было бы подумать, что высокая и крепкая фигура Эйса давит на него. Однако его движения странно грациозны.
Я качаю головой в ответ, не сводя с него глаз. Игривая ухмылка танцует на его очаровательных губах, и я выставляю ногу, чтобы сделать еще один шаг к нему. К сожалению, я неверно оцениваю расстояние до ступеньки и, спотыкаясь, лечу вперед, хватаясь за деревянные перила лестницы.
Как только я прихожу в себя, мой взгляд падает на Эйса. Он стоит на коленях у подножия лестницы, готовый поймать меня. — Что ты собирался сделать? — спрашиваю я, хмуря брови.
— Смягчить падение, чтобы я мог пошутить о том, что ты влюбилась в меня, — ухмыляется он.
Я закатываю глаза. — Это банально.
Эйс открывает рот, чтобы что-то сказать, но его перебивают.
— Готова? — говорит Лив с верхней площадки лестницы. Она переводит взгляд с меня на Эйса, и у нее отвисает челюсть, когда она вопросительно поднимает брови.