— Это, должно быть, самая красивая хижина на свете! — завизжала она.
Нита чувствовала себя большим ребенком в кукольном домике.
Когда девушка развернулась посмотреть на Кая, он стоял, облокотившись на входную дверь, и улыбался ей. Эта улыбка. Ох, мать всех грязных мыслей. Из-за него у Ниты возникло множество порочных картинок в голове, и ей пришлось напомнить себе дышать и не позволять своей сексуальной развращенности вырваться наружу.
— Рад, что тебе нравится. — Он посмеивался, а Нита наблюдала, как его грудь вздымается и опускается из-за смеха. — Моя мать испытывала нежную привязанность к этой хижине.
— Ты должен любить это место!
Девушка села на один из изящных диванов.
— Словно эта хижина из «Алисы в Стране чудес».
Кай приподнял бровь.
— А я бы был кем? Безумным Шляпником или сумасшедшим котом?
Нита снова замерла и направилась к нему.
— Думаю, из вас с Лиамом получилась бы отличная пара Твидли Ди и Твидли Дам.
Девушка захихикала, увидев возмущенное выражение его лица. Почему она разговаривала так с ним? Все дело в нем. Что-то в Кае позволяло ей быть самой собой, никакого притворства. Нита чувствовала себя с ним достаточно комфортно, чтобы шутить.
— Ты издеваешься надо мной?
— Да! Конечно, я шучу. — Нита засмеялась. — Не думаю, что «Алиса» подходит вам, мистер Медведь.
Она замерла в футе от него. Ее мышцы напряглись, борясь с желанием приблизиться к нему.
Искра интереса зажглась в глазах мужчины.
— Персонажем какой сказки ты меня видишь?
В начале Нита хотела выдать озорной вариант — «Златовласку», но у нее из них двоих определенно не было золотых волос. С его светлыми, колючими волосами Кай мог вышвырнуть под зад любую версию с «Златовлаской».
— Мне нужно подумать об этом.
Кай отвернулся от нее, словно собирался уходить, но затем развернулся и сократил расстояние между ними. Нита резко вдохнула, задерживая дыхание. Он подходил ближе, пока она не столкнулась спиной со стенкой и его тело не прижалась к ее.
О дорогой боженька. Если он не поцелует ее в ближайшее время, Нита может опуститься до мольбы на коленях, поскольку ноги собирались вот-вот отказать ей.
Из-за того как он наступал на нее, Нита думала, что Кай грубо схватит ее и поцелует. Но нет. Вместо того Кай медленно поднял руку и медленно провел по руке девушки. Мурашки побежали по ее коже. Их взгляды столкнулись в горячем возбуждающем противостоянии, которое она не хотела прерывать. Наконец он настолько нежно обхватил ее щеку, что Нита была почти готова поклясться, что он не прикоснулся к ней. В ушах девушки ее дыхание звучало тяжело. По ее спине бегали мурашки. Нита проглотила короткие всхлипы, пытающиеся вырваться из ее горла.
— Знаешь ли ты… — зашептал он, с каждым вдохом опуская голову, — что твои глаза цвета глади молочного шоколада и яркие, как тысяча звезд?
Ей не говорили подобного. Когда-либо. У нее были карие глаза. Мужчины говорили ей, что они милые, но никто не сравнивал их с чем-то настолько декадентским как шоколад. Никто не говорил, что они яркие, словно звезды. Кай произнес эти слова настолько тихо, что Нита подумала, что он говорит сам с собой.
— И твоя улыбка, — продолжил он, — красивее любого расцветшего весной цветка.
Девушка открыла рот, чтобы заговорить, но не произнесла ни слова. И тогда он наконец опустил свои губы на ее. Тлеющий огонек в ее крови превратился в интенсивное пекло. Сначала Кай провел языком по ее губам. Пробуя. Проверяя. Почти спрашивая разрешения, прежде чем продолжить. Нита не стала ждать. Она встретила его язык своим собственным и смело ответила на ласку. Громкий гул вырвался из его груди. Затем сильнее прижав ее к стене, он углубил поцелуй.
Это было опьяняющим. Огонь и желание превратили ее внутренности в тикающую бомбу возбуждения. Она захныкала, ее соски напряглись из-за нужды. Нита жаждала облегчения. Языки пламени страсти лизали ее вены, согревая сердцевину, усиливая интенсивность чувства срочности внутри нее. Ее трусики намокли из-за того, насколько скользкой стала ее киска. Нита обняла Кая за талию и провела ногтями по его спине. Ткань рубашки защищала теплую кожу от Ниты, которая, как знала девушка, находилась под ней.
Жар его тела объял ее. Нита ощущала головокружение от мыслей раздеть его. «Обнаженный» звучало прекрасно. Дерьмо, это слишком хорошо звучало для нее. Если Кай продолжит толкаться в нее своим языком и ласкать ее собственный, словно в каком-то брачном ритуале, она может кончить на месте. От поцелуя.
Кислорода не хватало в легких, и Нита чувствовала одышку. Ее разум перестал думать о чем-либо, кроме секса. Все рациональные мысли были отброшены. Ее вел чистый инстинкт. Этот медведь был первым, с кем Нита сошлась на стольких уровнях, что перестала считать. Быть с ним казалось правильным. Словно это была самая естественная вещь.