Его голубые глаза излучали веселье. У нас редко совместная трапеза проходила спокойно. Обычно из-за меня. Мне хотелось чувствовать себя свободно. Если мне не быть собой в родительское доме, то где же быть?! Матушка хоть и злится, но почти всегда в душе смеётся над моими шутками.
— Вы в хорошем настроении! — поддержал беседу мой отец.
— Как всегда! — хором ответили все и засмеялись.
Наша семья казалась мне центром такого тёплого, маленького и родного мира. Словно, маленькие кусочки, мы собирались в большую картину. Даже тогда, когда над домом нависали тёмные тучи, мы могли найти утешение друг в друге. И это несказанно радовало и придавало сил. Райн улыбался, ковыряясь в своей тарелке, его тонкие пальцы сжимали салфетку, оголяя белые костяшки.
— Сегодня ты пойдешь помогать женщинам, Абигейл, — деловым тоном сообщила мама, — и даже не думай сопротивляться! Твоё положение не освобождает тебя от труда…
Брови отца взлетели вверх, он явно не знал об этой затее.
— Где это видано, чтобы леди помогала прислуге? — непонимающе спросил он.
— Твоя дочь должна уметь хоть что-то! В жизни всё может пригодиться, а её дерзкий нрав может приструнить только помощь другим! — парировала матушка.
— «Твоя дочь»? — переспросил отец.
Я была совсем не против работы, во всяком случаи, — это лучше, чем сидеть в своей комнате или вышивать. Последнее я изрядно не любила. Можно даже сказать, что меня передёргивает от одного только вида шёлковых нитей. Молодых девиц, в обязательном порядке, обучают этому искусству. Техника вышивки передается от матери к дочери и так на протяжении многих столетий. Бедным полагаются достаточно простые узоры и стежки, а вот носительницам титула — более сложные. Когда дама достигает высокого мастерства, это вызывает всеобщее уважение, поскольку считается доказательством её трудолюбия.
— Наша! — исправилась мама. — Сути это не меняет.
— Это значит, что она должна прислуживать? — не унимался отец.
— Не переживай, папа, я с радостью помогу женщинам в работе! — поставила точку в их споре я.
Переглянувшись с матерью, отец выказал всё своё недовольство во взгляде, но продолжать не стал.
Я не похожа на обычную знатную девицу, которая музицирует, поёт и вышивает. Видимо, меня слепили из совсем другого теста. Посмотрев на своих сестёр, я улыбнулась. Девочки помогали друг другу кушать, вытирали салфетками ротики. Такие маленькие, но уже настоящие подруги. Думаю, что девочки легко впишутся в общество. Имея кроткий нрав, они завоюют к себе расположение.
— Ты не должна этого делать, Абигейл, — пожал плечами отец.
Переведя взгляд на тётушку и дядюшку, я встретила лёгкое смущение и непонимание в их глазах.
Мама вытерла руки и встала, что заставило подняться всех мужчин, сидящих за столом. Райн, дожёвывая свою еду, выпрямился.
— Заканчивай скорее, — поторопила меня графиня.
Поднявшись, я дала понять, что готова идти. Проследовав за матушкой во внутренний двор, я увидела, что длинный стол, за которым собираются жители замка, был застелен тканями. Влажные, свернутые в жгуты срезы, лежали, высыхая на солнце, пока женщины их мяли своими руками. Подойдя ближе, я поморщилась, резкий запах мочи витал в воздухе выедая глаза.
— Миледи! — поприветствовала графиню одна ихз женщин.
Матушка улыбнулась. Переглянувшись с ней, графиня многозначительно кивнула и ушла. Вот так дела! Даже словом не обмолвились, хотя, как можно говорить при таком… запахе.
— Все мы очень рады вам, леди Грефт, — всё улыбалась женщина.