Выхожу к лестнице. Он стоит внизу, испепеляя меня глазами.
− Кто тебе разрешил вламываться в мой дом?
− Спустись сюда, нам надо поговорить, − произносит стальным голосом.
− Ох, ну ты и мерзавец. После того, что сделал, ещё смеешь заявляться ко мне, − спускаюсь по лестнице и смело смотрю в его бесстыжие глаза. — Обманул меня, изменил, о чём нам ещё можно разговаривать. Денег больших тебе захотелось. Вот и иди к начальнице, пусть она даёт тебе то, чего не хватало.
− Я не ради тебя пришёл, дура. А сказать, что я не собираюсь выплачивать тебе никакую моральную компенсацию. Ты сама виновата. Ничего бы не случилось…
− Да как ты смеешь, − взвизгиваю, дрожа от злости. — Как ты смеешь меня в чём-то обвинять. Ублюдок. Ты продал мою картину, а мне сунул подделку. Да тебя в тюрьму нужно посадить за подобные махинации. Будешь платить, ясно. За свои поступки нужно отвечать. Я не приму никаких извинений и не прощу тебя никогда.
− Ничего ты не получишь. Всё, что я делал в твоём доме, вот моя плата.
− Что ты делал? Ты даже с уборкой мне не помогал, посуду никогда не мыл даже за собой. Что ты делал? Телек купил? Забирай его к чёрту. Один раз мне машину помыл, починил отлив, сделал домофон. Это ты называешь: «делал»? Окей, я тебе за это заплачу. Сколько стоит услуга мужа на час? Тысяча?
− Ты не ори, − переходит на крик. — Факт в том, что нет у меня денег. Из-за тебя я лишился работы, из-за суда и обвинения теперь никуда не могу выехать. Теперь за мной следят как за преступником…
− А ты и есть преступник, − выпаливаю и тут же получаю оплеуху, от силы удара в ушах зазвенело. Отступаю и прижимаю ладонь к щеке. Не веря своим глазам, с ненавистью и отвращением гляжу на Костю.
И этого человека я любила, раздвигала для него ноги, верила ему, и после всего, что он натворил, ещё поднял на меня руку? Мерзавец.
− Убирайся из моего дома, − толкаю его в грудь, он отшвыривает меня от себя, я не удерживаюсь на ногах и падаю. Подошедший со спины Кости мужчина, хватает за грудки и одним ударом в зубы отправляет его в глубокий обморок. Моргаю и перевожу взгляд с лежащего на полу Кости на Давида. Ничего себе. — Ты его, случайно, не убил?
− Этого ублюдка? Не думаю, − Давид помогает мне встать, − он тебя ударил?!
− Сама в шоке.
− Что ему нужно было?
− Сказал, что никакую компенсацию платить не будет.
Давид широким шагом подходит к Константину.
− Только не стоит его калечить, я не хочу проблем в будущем.
− Я лишь выведу его отсюда, − Давид хлопает Костю по щеке. Тот открывает глаза, Давид ставит точно пьяного мужчину на ноги и выводит из дома. С головной болью прохожу на кухню, делаю глоток холодной воды и прижимаю стакан к щеке. Я ещё во всём осталась виновата. Что за человек? Хватило же наглости явиться ко мне. А если он опять придёт? Мне нужно поменять код. А поможет ли? У него, кажется, крыша поехала. Зараза. Ещё не дай бог начнёт мне мстить.
− Это перебор, тебе так не кажется? — спрашивает Давид, вернувшись в дом. — Когда я подъехал, увидел машину и распахнутую дверь, сразу понял, что-то случилось. Если я вовремя не подоспел, чтобы он сделал? Избил тебя? У меня слов нет, чтобы описать его грязное поведение. Майя, я беспокоюсь за тебя.
Опускаю стакан на стол и вздыхаю. Давид садится на стул против меня и гладит по ушибленной щеке.
− Больно?
− Уже нет. Спасибо, что защитил меня, он меня напугал, разозлил, выбесил, − обнимаю себя руками. − Боже…, − на глаза наворачиваются слёзы.
Давид притягивает меня к себе и крепко обнимает.