— Ой, перестань! — рассмеялась сестра. — Ты и вправду зануда! Я догадывалась, что ты распсихуешься, но не стоит. Мне двадцать семь, и я знаю, что делаю! Я позвонила тебе просто потому… ох, Харпер, до чего же я счастлива! Правда! Я так его люблю! А он, похоже, верит, что я прямо-таки хожу по воде!
Я прикрыла глаза. За своего первого мужа Уилла выскочила в двадцать два года, через три недели после того, как Рауль вышел из тюрьмы. Развод состоялся через месяц, после третьего правонарушения — ограбления магазинчика с бисером. (Вот-вот. С бисером?!) Муж номер два, приобретенный сестрицей в двадцать пять, через семь недель после свадьбы заявил о своих гомосексуальных наклонностях. Сюрпризом это стало только для Уиллы.
— Это прекрасно, дорогая. Судя по твоим словам, он замечательный. Только вот… Замуж? Так скоро?
— Да знаю я, знаю. Но Харпер, послушай, я влюблена по уши!
Вот тебе и «век живи — век учись».
— Осмотрительность еще никогда никому не вредила. Это все, что я хочу сказать.
— А ты не хочешь сказать, что рада за меня? Ну же! Мама в совершеннейшем восторге!
Ничего удивительного. Моя мачеха, Беверли Большая Блондинка, жила свадьбами, будь то в семье, в бульварной прессе или в одной из трех мыльных опер, которые она смотрела с религиозным упоением.
— Просто это слишком стремительно, Уилла.
— Понимаю, — вздохнула сестра. — Но сейчас не так, как в прошлые разы. Сейчас по-настоящему.
— Дорогая, ты всего-то два месяца как переехала. Неужели тебя не тянет насладиться большим городом, определиться, чем ты действительно хочешь зарабатывать себе на жизнь?
— Я по-прежнему смогу и насладиться, и определиться. Я же собираюсь замуж, а не на тот свет.
В тоне сестры появилась резкость, и я рассудила, что пора вытащить пряник.
— Ты права. Ну что ж, это здорово. Поздравляю, дорогая! Эй! Я с удовольствием организую вам, ребята, шикарную свадьбу здесь, на острове. На осень все хорошие места наверняка уже заказаны, а вот на следующее лето…
— Ничего не нужно, но все равно спасибо, Харпер! Очень мило с твоей стороны, только мы уже выбрали место, и ты ни за что не угадаешь, где это.
— Где же? — поинтересовалась я.
— В Национальном парке «Глейшер», вот где! В Монтане!
— Ух ты. — Я покосилась на Денниса, но его внимание по-прежнему было приковано к экрану над баром. — Итак, хм… когда вы планируете?
Господи, пожалуйста, пусть это произойдет очень и очень нескоро.
— Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, — прощебетала сестра. — Одиннадцатого сентября! Ты же будешь моей свидетельницей, правда? Ты просто обязана!
— Одиннадцатого сентября, Уиллс?!
— Ой, прекрати! Тебе не кажется, что в такой день не помешало бы немного радости?
— Но это всего через две недели.
— Ну и что? Когда решение верное, оно верное. Так ты станешь моей свидетельницей или нет?
Я открыла рот, потом закрыла его и прикусила язык. Две недели. Святой яйценосный вторник. Две недели, чтобы отговорить Уиллу от очередной брачной катастрофы или хотя бы притормозить события и познакомиться с потенциальным зятем. У меня получится. Нужно только подыграть.
— Ну конечно. Разумеется, я стану твоей свидетельницей.
— Урра! Спасибо, Харпер! Там будет так красиво! Но послушай, я же еще не сказала тебе самое главное, — спохватилась сестра.
У меня зашлось сердце.
— Ты беременна? — спокойно поинтересовалась я. Ничего страшного. Безусловно, я помогу финансово. Оплачу колледж. Прослежу, чтобы ребенок выучился.
— Нет, не беременна, ну что ты такое говоришь?! Вы с женихом знакомы, представляешь?
— Знакомы?
— А то! Мир тесен. Хочешь угадать?
— Нет. Просто скажи, кто он.