Она проводит пальцами по волосам, убирая с лица выбившиеся пряди. Я хочу ударить ее по руке за то, что она делает мою работу. Я тот, кто зачесывает ее волосы назад. Я тот, кто заботится о ней. Это моя гребаная работа, и, клянусь богом, никто не справится с ней лучше меня. Даже она. Она моя.
— Я отвлекся, — говорю я. — Это был сумасшедший день, и я не ожидал увидеть тебя здесь и... , и ты выглядишь... по-другому, — признаюсь я, морща нос.
Она хмуро смотрит на меня, эти идеальные губы раздраженно поджаты.
— По-другому?
Я пожимаю плечами.
— Да, ты знаешь... у тебя совсем другой макияж, и ты не носишь кольцо в носу, и на тебе очки...
— О боже, — кричит она, пытаясь вырваться из-под меня. — Ты хуже, чем диснеевский принц! Что, девушка надевает очки, и внезапно она становится для тебя неузнаваемой?
— Эй, это длилось около пяти секунд, — возражаю я. — И ты знаешь, что я зарабатываю на жизнь тем, что получаю удары по голове! Я занимался своими чертовыми делами, шел на работу. Я никогда в своих самых смелых мечтах не ожидал увидеть тебя в моем гараже, поэтому я не узнал. Я не видел тебя, Рэйчел... пока не увидел.
Она качает головой, ее нижняя губа дрожит, как будто она вот-вот заплачет.
— О чем ты на самом деле? — бормочу я, медленно приближаясь. Я протягиваю руку и осторожно приподнимаю ее лицо, чтобы она посмотрела на меня. — Дело не в том, что я не узнаю тебя, потому что ты знаешь, что я узнал. Я узнал. Ты думаешь, я забыл о тебе... ты думаешь, я покинул тот гостиничный номер и двинулся дальше?
Она закрывает глаза.
— Пожалуйста...
Я легко провожу пальцами по линии ее подбородка.
— Ты действительно думаешь, что я мог забыть мою девушку из Сиэтла? Детка, ты все, о чем я думаю.
— Не надо, — умоляет она.
Я хмурюсь, расстроенный.
— Ты бросила меня в той постели, помнишь? Я тот, кто должен ходить вокруг да около. Я хотел узнать твое имя. Черт возьми, мы могли бы уже на два месяца углубиться во что-то вместо того, чтобы начинать все сначала...
— Нет, — выдыхает она, отстраняясь. Ее руки так крепко обхватывают живот, жалкое подобие брони. — Джейк, мы не можем этого сделать.
О, чтоб меня. Мое имя на ее губах сильнее, чем выстрел из лука купидона прямо в мой член.
— Скажи это снова.
Она смотрит на меня.
— Мы не можем этого сделать.
— Нет. — Я качаю головой. — Назови мое имя.
— Не надо, — бормочет она. — Пожалуйста, не надо.
— Чего не надо? — Я отвечаю, медленно приближаясь, моя рука обхватывает ее щеку. Она пахнет так чертовски хорошо. Она оставила мне свои духи в Сиэтле, но это совсем не то, что чувствовать сочетание этого аромата на ее коже, смешанного с ее средствами для волос, моющим средством и просто... ей.
Я хочу заключить ее в свои объятия и никогда не отпускать. Я хочу надевать ее футболки в постель, как влюбленный дурак. Ладно, они мне ни за что не подойдут, но я мог бы взять две, разрезать их и сшить обратно. Или Калеб может сделать это за меня. Он хорошо обращается со швейными машинками и...
О черт, Калеб. Рэйчел и Калеб. Рэйчел – горячий доктор, которого Калеб вчера забрал из аэропорта. Доктор со странным дилдо, который теперь делит с ним стену. Горячий доктор, которого он привез на работу этим утром.