На самом деле, она была против всей этой свадьбы, и это видно по лазерам, которыми она продолжает стрелять из своих прогорклых глаз.
Но звезда этой театральной драмы явно отсутствует.
Игорь, его жена и сын, с другой стороны, внимательно наблюдают за шоу со стороны невесты. Или, скорее, они сосредоточены на Кристине и ее ледяном поведении.
Она следит за моим взглядом, смотрит на Юлию — или на того, кто должен сидеть рядом с Юлей — затем незаметно поворачивается к священнику.
— Берешь ли ты, Кристина Петрова, Кирилла Морозова в мужья, чтобы жить вместе в священном браке, любить его, почитать его, утешать его и поддерживать его в болезни и здравии, забыв обо всех остальных, до тех пор, пока вы оба будете жить?
Ее глаза пристально смотрят на меня, но она как будто не видит меня. Или, возможно, видит кого-то другого в моем безжизненном взгляде.
— Я… — она давится словами, сглатывает, затем на секунду закрывает глаза.
Она покачивается на ногах, и воспитанный мужчина протянул бы руку, чтобы поддержать ее, но где в этом драма?
Боковым зрением я замечаю, что Игорь поднимается на ноги и становится все более взволнованным, чем дольше его дочь молчит.
— Кристина? — спрашивает священник, когда в толпе раздается тихий ропот.
Она открывает глаза, но когда смотрит на меня, в них стоят слезы, хотя выражение ее лица остается прежним.
Боже, боже. Кто же знал, что робот способен чувствовать?
Я не ожидал от нее многого сегодня, так что все идет намного лучше, чем я предполагал.
— Все в порядке? — я говорю достаточно громко, чтобы первый ряд услышал. Мне нужно, чтобы Игорь услышал меня, будучи абсолютным джентльменом по отношению к его дочери, которая портит его имидж, пока мы разговариваем.
Ее губы дрожат, и она шепчет так тихо, что я едва слышу ее.
— Я не могу…
— Это просто «Да», Кристина. Скажи это.
Она качает головой.
— Все смотрят, включая твоего отца, — мой тон становится зловещим, провокационным. — Скажи. Это.
— Нет! Я не могу! — кричит она во всю силу своих легких. На этот раз это слышу не только я, но и все присутствующие.
Это действительно выходит за рамки того, что я ожидал.
Кристина кричит? На публике? На всех, если уж на то пошло? И с таким количеством эмоций?
Кто-нибудь, вызовите полицию апатии.
Я не думал, что она способна сказать что-то, что не звучит как имитация робота в реальной жизни.
Не говоря больше ни слова, она хватает материал своего свадебного платья, поднимает его и выбегает из церкви, оставляя меня в затруднительном положении у алтаря.
Со стороны, глядя на это, я должен быть либо в бешенстве, либо униженным. На самом деле, я едва сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться.
Вот как это делается.
Толпа замолкает, но только на мгновение, прежде чем их голоса повышаются, и все головы поворачиваются к покрасневшему Игорю и мне.
Время быть героем.
— Все, — говорю я им спокойным, совершенно невозмутимым голосом. — Кажется, Кристина сейчас слишком эмоциональна. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах. Мы скоро вернемся.
Я выхожу из церкви, стараясь не обращать внимания на взгляды и пустые сплетни. Как только я выхожу за дверь, Виктор идет рядом со мной.
— Есть что-нибудь от Максима? — спрашиваю я, ослабляя галстук-бабочку.
— Пока нет, босс.
Блять.
— Продолжай попытки связаться с ним, — я останавливаюсь у церкви и смотрю на него. — Где Юрий?
— Он сказал, что чувствует себя плохо и должен вернуться домой.
Хм. Не хотелось бы, чтобы он пропустил такое событие, но я дам ему презумпцию невиновности. И он, и Максим были придурками с тех пор, как я отослал Сашу, хотя она сказала, что сама хочет уехать.