Я поднимаю руку и вытираю слезу из уголка его глаза. И это говорит мне все, что мне нужно знать: он никогда не убежит.
Он не сводит с меня взгляда, не пытаясь скрыть свои истинные чувства. Мне это в нем нравится. Мне многое в нем нравится. Многие его части. И я боюсь того дня, когда полюблю его всего.
Глава 35
Элиас
— Кто это? — спрашиваю я, услышав стук в дверь.
Индиго пожимает плечами, все еще разговаривая по телефону с Корой.
Очевидно, она нашла дом, который может идеально подойти. Сейчас они устраивают просмотр, и мне немного грустно от осознания того, что она скоро уедет. На этой неделе ее присутствие рядом, особенно в моей постели, стало отличной рутиной.
Я открываю дверь и вижу курьера. Нахмурившись, я пытаюсь вспомнить, заказывал ли что-нибудь, но ничего не могу придумать.
— Доброе утро, — говорит парень, просматривая бумаги в своей руке. — Вы можете расписаться здесь?
Он протягивает мне ручку и указывает на страницу. Я забираю у него ручку.
— Для чего именно?
— Это подарок, — радостно улыбается он. — Подпишите это, и мы принесем его.
Мы? Насколько велик этот подарок?
Я делаю, как просят, и наблюдаю, как шестеро парней заносят двухметровую коробку в дом. Я ухожу с их пути, совершенно не понимая, что происходит.
— Куда вы хотите, чтобы мы его поставили? — спрашивает парень в очках, когда они входят.
— Там?
Они ставят его у обеденного стола.
— Спасибо, — говорю я, поднимая руку, и закрываю за ними дверь.
Я ищу Индиго, но она, вероятно, все еще разговаривает по телефону, пытаясь найти тишину и покой. Я не могу ее винить. Должно быть, она так переживает из-за поиска нового дома.
То, что она сказала мне вчера, до сих пор играет у меня в голове. Я никогда не был агрессивным, но все, о чем я мог думать, это выбить дерьмо из ее родителей и всех, кто ее не уважал. Я встряхиваю головой, чтобы очистить мысли, и наклоняюсь, чтобы открыть пакет.
Индиго входит как раз в тот момент, когда стены коробки падают, обнажая большой серый диван, точно такой же, как в доме ее бабушки.
— А? — она поднимает руки вверх. — Намного лучше, правда?
Ее улыбка широка, и хотя я хочу разозлиться на нее за то, что она тратит на меня деньги, но ее радость заразительна.
Я улыбаюсь и киваю. Мой нынешний диван такой уродливый и жесткий, как доска. Помню, я говорил ей, как мне нравится диван, который был у нее в доме, и какой он удобный, но это не было намеком.
— Но почему? — спрашиваю я, обнимая ее и целуя в макушку.
Она делает шаг назад.
— Что ты имеешь в виду? Это было исключительно из эгоистических соображений.
Я хихикаю, и в этот момент все мое восприятие меняется. Мои глаза видят ее по-другому. Что-то сдвинулось, и я не могу перестать смотреть на нее.
— Ты мне нравишься, — признаюсь я, и она вздрагивает.
— Нет, не нравлюсь. — Она шлепает меня по руке.
— Нравишься, — говорю я.
— Не верю.
Мои руки хватают ее круглую задницу, и я приподнимаю ее, чтобы она могла обхватить ногами мой торс. Я переступаю через то, что осталось от коробки, и опускаю ее на диван.
— Хочешь, я докажу? — спрашиваю я, сжимая ее руки.
Она качает головой, но все еще толкает свои бедра ко мне.
— Нет, ты сказал это только потому, что я помогаю вывезти эту уродливую мебель из твоего дома.
Я хихикаю.