— Алька! — выдохнул «леденец», — родная! Жива!
И снова стал меня целовать. А я… Я почувствовала, что поцелуй вдруг стал соленым, и поняла — это слезы, мои слезы радости! Ведь все получилось… наверное… Осторожно приоткрыла один глаз… О, небеса! Да. Да! Да! Да! На меня смотрел своим фирменным взглядом тангир Элвэ и улыбался своей фирменной улыбкой. А еще… Мне предстояло его просветить, рассказав о недавних событиях. И как это сделать, я пока не имела ни малейшего понятия!
«Жениться тоже здесь будете? Прямо на моих глазах?» — раздался язвительный глас Сумрака в моей голове, разумеется.
— Убью! — уже привычно выдохнула я.
— Меня? — удивился Дарин.
— Нет, не тебя. Лайвелла своего противного… черного…
— Кого? — опешил Элвэ, недоверчиво озираясь вокруг.
Вдруг… взгляд тангира остановился, а большие и без того глаза стали вообще огромными. Да-да! Именно там, куда смотрел Дарин, и сидело это наглое кошачье божество. Правда, сейчас он выглядел, как кошачий ангел. Сумрак аккуратненько так сидел, обвив хвостом передние лапы, и крылья сложил ровненько, и желтыми глазами хлопал невинно. Не лайвелл — мечта любой эленмарки. И за что мне такое счастье? За какие грехи?
Глава 9.
— Сумрак, это Дарин. Ты его уже знаешь. Дарин, это Сумрак — мой лайвелл! — представила их друг другу, а хвостатое недоразумение и здесь отличилось. Котяра поприветствовал, обалдевшего от такого зрелища эленмарца, изящным поклоном. Вот умеет, когда захочет!
— Он же черный! — выдохнул потрясенный тангир.
Видимо, его вера в божественную сущность Сумрака была очень велика. Наверное, я бы тоже отреагировала почти также, если бы мне встретился, например, древнегреческий Пегас, ну или единорог какой-нибудь. Дарин смотрел на кота с таким детским восторгом, что на какое-то время я почувствовала себя лишней рядом с ними. Все волшебство текущего момента разрушил… сам божественный проходимец, раскрывая перед тангиром свой сволочной характер.
«Ну, лайвелл, ну черный! Я же не кричу на весь храм о том, что ты блондин!»
— Он говорит… — потрясенно прошептал «леденец».
Бедный, бедный мой эльф! Этот кошачий летун не просто говорит, он разговорился! Лучше бы по-прежнему произносил односложные фразы, чем вот так сразу пугать моего… мужа! И вообще, первоначальную скупость общения у Сумрака, я связывала с длительным, вынужденным молчанием. Сейчас кот наверстывал упущенное и снова с удовольствием общался. Посиди-ка в одиночестве несколько тысяч лет, не только говорить разучишься, но и вообще с катушек съедешь. Впрочем… и на этот счет в отношении лайвелла, у меня были подозрения, базирующиеся на неоспоримых фактах, учитывая мое скоропостижное замужество. Кстати, об этом мне еще предстояло рассказать мужу.
«Говорю, говорю» — беззаботно подтвердил кошак и принялся вылизывать переднюю лапу.
— Ты его слышишь? — решила уточнить я.
— Так же отчетливо, как тебя, птенчик, только в голове, — подтвердил тангир, не сводя с кота очарованного взгляда. Мне кажется, даже на меня он с таким восхищением не смотрел, — а потрогать его можно?
— Конечно! — ответила я.
«Ни в коем случае!» — возмутилось божество, одновременно со мной.
— А я говорю — можно! Иди сюда, киса! Иди, иди! — с нажимом сказала я, глядя при этом в желтые глаза лайвелла, и мстительно добавила, — кис! Кис-кис-кис!
Незадачливый Купидон, отлично припомнив все свои промахи и просчеты, признал ошибки и подозрительно молча, направился в нашу сторону. Что не говори, а молчание кота напрягало. Я ждала, как минимум, возмущения, поэтому заготовила обличительную речь, а теперь смысл в ней начисто отпал.
Дарин протянул руку и очень осторожно погладил зверя между ушами. А потом придвинулся чуть ближе и вообще стал почесывать коту шею. Готовая к любой гадкой выходке лайвелла, я зажмурилась, а пушистый проходимец… замурлыкал, чем безмерно удивил не только меня, но и Дарина.
— А у тебя есть лайвелл? — спросила тангира, подойдя к кошаку с другого бока и запустив пальцы в густую шерсть.
— Есть! — ответил «леденец» и улыбка, полная нежности, осветила его лицо. Все-таки он очень красивый мужчина!