Девушка подмигивает мне. Да, я понимаю.
— Каждая женщина в городе, которая его видела хоть раз, — Лекси обводит пальцем всех присутствующих, — хочет окольцевать его. Все готовы развестись и стать миссис Монтгомери. Но он бабник. Ему было не до отношений, когда рос Кайл.
При упоминании племянника Маркуса Лекси слегка странно реагирует: взгляд отрешенный, губы смыкаются.
— Вы росли вместе? С Кайлом, — вытираю губы салфеткой и отодвигаю пустую тарелку.
— Да, он был школьной звездой, — с наигранным равнодушием бубнит Лекси, отведя глаза к окну. — Играл в футбол, отлично учился. Богатый и красивый — все девчонки в школе были его.
Я прослеживаю за ее взглядом и вижу тату-салон «Мун». В голове появляется очень странная идея, о которой я говорила вчера с Маркусом.
— Слушай, а в этом салоне делают пирсинг?
***
Поджарый парень, весь покрытый татуировками, надевает перчатки и достает упаковку со стерилизованной иглой для прокола. Я думала, что сейчас все мастера бьют с помощью пистолета, но оказывается, носовой прокол делается иглой. Этот факт изрядно поубавил мою решительность, но идти на попятную поздно. Я уже решила.
В салоне «Мун» играет тяжелый металл, один из столов занят полуголой девушкой, которой лысый мастер набивает пантеру на все бедро. Увидела бы меня бабушка здесь — ее бы удар хватил. Кирпичные стены покрыты цветными граффити, что вполне соответствует общему интерьеру салона. Надеюсь, здесь все чисто…
Мастеру на вид лет двадцать пять, он высокий и поджарый, не мускулистый, как Маркус. Волосы угольно-черного цвета коротко подстрижены и торчат в разные стороны, как у рок-звезды. Пухлые губы изгибаются в усмешке, когда он видит мое напуганное выражение лица. Черная майка открывает вид почти на все его рисунки — чистой белоснежной кожи у него почти нет, но парень очень даже симпатичный. Лекси уже трижды отметила, какая у него классная задница. Он присаживается на стул рядом со мной и обрабатывает участок для прокола. Лекси крепче сжимает мою ладонь и с ужасом спрашивает:
— Ты не передумала?
Я отрицательно качаю головой.
— Тогда приступим, детка, — парень подмигивает мне, и я согласно киваю. — Будет небольно, как комарик укусит.
Он еще раз протирает крыло носа, ставит банку с серьгой, опущенной в антисептик на рабочий столик. Я морщу нос, и парень ставит точку в место, где будет прокол. Затем мастер подставляет ставит зажим и предупреждает:
— Мысленно посчитай до трех.
Один.
Два.
Три.
Парень прокалывает крыло и проводит сквозь него трубку. Я сжимаю руку Лекси. Черт, меня укусил комар размером с кулак Халка. Но боль вполне терпимая.
— Умница! — хвалит меня мастер, затем вытирает серьгу и надевает ее с помощью иглы. Я выбрала небольшое кольцо из медицинской стали. Парень вручает мне зеркало и, сняв перчатки, говорит: — Можешь любоваться.
Вроде бы ничего особенно не изменилось, но это кольцо для меня больше, чем украшение. Это свобода от прошлого, от правил, от запретов и от того, что я не хозяйка своего тела. На радостях кидаюсь на парня и крепко обнимаю его. Запах табака, смешанного с ароматом мужского шампуня, ударяет в нос. Мастер тихо смеется и обнимает меня в ответ.
— Детка, это просто пирсинг, — поглаживая меня по спине, хрипит он.
Я, все еще возбужденная, отстраняюсь и шепчу:
— Нет, это нечто большее.
Его темно-карие глаза встречаются с моими, и парень словно читает мои мысли и понимает, чем я так обрадовалась. Он снимает перчатки, объясняет правила гигиены прокола и уходит к кассе. Лекси приближается, рассматривает мое украшение и заключает:
— Нереально круто. Это колечко немного разбавило твой чопорный вид богатенького отпрыска.
— Надеюсь, это комплимент, — усмехаюсь я, еще раз разглядываю себя в квадратном зеркальце и, взяв пальто, направляюсь к кассе.
Парень озвучивает сумму за серьгу и за саму процедуру, и я расплачиваюсь, пока Лекси уходит на парковку, чтобы завести автомобиль. Не дожидаясь чека, собираюсь присоединиться к ней, но мастер окликает меня:
— Девушка, вы чек забыли.
Не поднимаю глаза и, продолжая рыться в сумке, отвечаю: