— Думаешь, нажалуется матери, а та разнесёт по всей родне, какая ты своенравная?
Я кивнула. Морт внимательно взглянул на меня, словно решая, сдавать меня Эйду или нет. Потом на его лицо вернулось привычное насмешливое выражение.
— Хорошо, ни одна живая душа не узнает о твоём секрете.
У меня отлегло от сердца.
26.
— Эйд, можно ли найти человека, ничего о нём не знаешь?
— Если ничего не знаешь, то зачем искать?
— Потому что он урод, из-за которого я сюда попала.
Он резко обернулся ко мне.
— Что ты узнала?
— Я пока сама не понимаю, но, кажется, ваш легендарный Инквизитор, он же последний, кто преподавал латынь, сейчас преподаёт в моём мире. И он точно связан с моим появлением здесь.
Стена молчания уже почти стала обычным делом при наших вечерних разговорах. Но я всё равно старалась контролировать свою речь, чтобы при других неосторожным словом не выдать себя.
— Я не уверен, что вообще существует заклинание поиска для кого-то, кто находится в другом мире. Но почему ты так уверена, что это он?
— Да потому что они на одно лицо. Оба владеют латынью. И надо же, какое совпадение, что ваш исчез как раз в то время, когда наш начал преподавать.
— Линн, я уже говорил, что перемещения между мирами невозможны. То, что вы случайно сюда попадаете — это не более, чем странная ошибка мироздания.
— Эйд, вспомни, что ты рассказывал про вашего ректора. Из-за попаданок от него жена ушла. А как они вообще сюда добирались, если принять во внимание, что на них уже тогда охотились?
Он молчал, ожидая, что я сама отвечу на свой вопрос.
— А что, если они, так же как и я, сразу попадали уже сюда?
— Думаешь, кто-то специально отправлял сюда девушек?
— Поставлял. На убой, как живой товар.
— Линн, это невозможно. Соединить два мира в одной точке и прорвать ткань миров — кому вообще такое под силу?
— А что насчёт вашего Тёмного Мессии?
Эйд поднялся из-за стола и подошёл ко мне. Я всё это время мерила шагами комнату. Он взял меня за руку и подвёл к кушетке, жестом заставил сесть, сел рядом.
— Ты же читала про раскол и исчезновение единой веры? Вот примерно тогда и исчез Тёмный Мессия, которым инквизиторы пугали невежд. Это был кто-то вроде тёмного бога — в противоположность богу светлому. И если ты не соблюдал простые принципы веры, после окончания жизни тебя ждала вечность в услужении у Тёмного Мессии в его Чертогах Вечной Тьмы.
— Ну а если инквизиции было известно чуть больше, чем вам сейчас, и это были не просто сказки, чтобы держать в кулаке всю империю?
— Даже если так, инквизиции не стало два века назад. Ни одному магу не под силу столько продержаться. Даже Янги с их верованиями в сотню жизней всего лишь обладают исключительной способностью к регенерации, но если кто-то умирает от старости, он не возрождается розовым младенцем.
— Эйд, почему ты отвергаешь мою теорию? Ты настолько не хочешь мне помочь?
Он дёрнул уголком рта и взял мои руки в свои.
— Я хочу помочь. Просто не хочу, чтобы ты поспешила и наделала ошибок. Может быть, стоит сперва побольше узнать об этом инквизиторе? Человек не может пропасть бесследно. В конце концов, у него была семья, родственники, дом, работа. В архивах Академии должны были остаться записи о его работе. А там, может, найдётся и информация о том, куда он мог уйти. А если обнаружится что-то, принадлежащее ему и тесно с ним связанное, можно будет попробовать кинуть заклинание поиска. Только вещь должна быть очень личная, тогда точно сработает.
— Спасибо! Ты снова меня спасаешь!
— Не говори так, это просто небольшой совет.
Он выпустил мои руки и вернулся за стол.
— Эйден?
— Да?
— А как мне попасть в архив?
На следующий день Эйден подал официальный запрос на имя ректора для получения доступа в архив Академии. Свободный доступ имелся лишь у преподавателей и кураторов Академии, но ученики могли попасть туда с письменного разрешения. Не знаю, как Эйден обосновал необходимость порыться в архиве, но мы были уверены, что ему, как одному из лучших студентов, разрешение выдадут без проволочек.
Однако уже через день Эйдена вызвал декан Фалмар и вручил официальную бумагу с вердиктом “Отказано”.
— Но почему?
— Судя по формулировке, они посчитали, что личные дела бывших преподавателей никак не связаны с моими научными изысканиями.
— А можно получить доступ к другим разделам архива, но заглянуть в нужный?