— Торт красивый. Пятилетней де… девочке бы понрави-лось.
— Мои навыки… да… — он неловко улыбается. — Цвет должен быть персиковым с красными бликами. Но вышло вот так.
— Это ты сам приготовил? — у меня отвисает челюсть.
Квент кивает.
— Хорошо. Только… Я не знаю, что загадать.
— Ничего не хочешь?
Мне требуется некоторое время, пока свечи продолжают таять.
— Х-хочу.
Это так глупо. Почему торт вообще должен исполнять желания? Кто это придумал? Но. Квент ведёт себя так, будто это очень важно. Будто небо упадёт на землю, если я не сделаю это.
Чего же ты хочешь, Айрис?
Чтобы отец Квентина не оказался убийцей.
Чтобы все получили по своим заслугам.
Чтобы… чтобы всё было хорошо.
Эту невнятную мысль я несколько раз прокручиваю в голове, прежде чем подхожу совсем близко и не с первого раза, но задуваю все свечи.
— Хорошо. Ты молодец, Айрис.
Он отставляет торт на тумбу и обнимает меня.
— Почему… почему ты хвалишь меня?
— Потому что я понимаю, как это бывает сложно — знать, что ты хочешь, чего-то желать. Во что-то верить.
Он касается моей спины тёплыми пальцами. Сама не замечаю, как кладу голову на его грудь, утопаю в запахе смолы, растворяюсь в нём. Кажется, проходит целая вечность, пока я не понимаю, что его пальцы скользят уже не по ткани, а под ней. С губ растресканных и сухих срывается стон.
Становится жарко и нестерпимо тесно в собственном теле.
Я бросаю взгляд на торт. От свечек ещё идёт лёгкий дымок. Прошло всего несколько секунд с тех пор, как огонь потух.
— Нет… — с трудом произношу. — Нам нужно… остановиться.
Он подхватывает меня на руки и отпускает на кровати.
Горячий, словно печка. Отходит к окну, тяжело дышит. Я стискиваю простыню.
— Мы должны ждать.
— Для меня всё очевидно, — Квент хмыкает.
— Решать должны оба.
— Конечно, — он даже будто удивляется моим словам. — Прости. Я буду держать себя в руках.
— И что, — прикусываю губу нервно, — теперь?
Квентин накрывает мою ладонь своей, собирается что-то сказать, но — разумеется — нас прерывают.
Манфрик залетает в комнату с возгласом:
— Ну где вы там? Где торт?
Глава 6. День, когда я родилась
Что ж, пора подводить итоги.
Мой день рождения начался с лихорадки или что-там-у-него директора Томпсона, которой воспользовалась миссис Ретти. Продолжилось всё похищением, раскрытием стрёмных тайн и убийством. Или же несчастным случаем — кому как проще. Потом я узнала о не слишком приятной возможности того, что отец Квентина может оказаться убийцей моих родителей.
В этой бочке дёгтя должна же быть ложка мёда, не так ли?
Так вот, мои друзья уже давно запланировали вечеринку на моё восемнадцатилетие, и даже случившееся их не остановило. Они с ещё каким-то количеством искателей приключений натаскали одеял и ковров, чтобы полностью застелить пол в столовой. Установили импровизированные палатки, притащили еду и выпивку, натянули на одну из стен белое полотно и пошаманили над старым проектором.
И теперь я сижу в одной из палаток рядом с Квентом, размазываю кусок розового торта по тарелке и усмехаюсь из-за дурацкого фильма.
Все персонажи идиоты.
Их идиотизм расслабляет.
— Пить мы не будем, — предупреждает он мимоходом.
— М?
— Плохо сочетается с твоими лекарствами — это раз. Я нигде не нашёл Радиона — это два.
— Думаешь, — усмехаюсь я, — он узнает, что мы выпили, заберётся к нам в палатку и типа по полной воспользуется обоими?
Мне смешно, хоть смеяться и неприятно, но мой дракон мрачнеет.
Мальчики совершенно не понимают таких шуток.
Если они не Манфрик, конечно.