— Я и готовлю. Ты несомненно делаешь успехи, — вздыхает он, — но этого мало.
— Я начинаю думать, что…
Замолкаю, чтобы не высказать свое обидное предположение. Мне кажется, наша беседа протекает по кругу. Ничего сделать нельзя, потому что ничего сделать нельзя. Бред какой-то!
Наверно, Таниэль водит меня за нос, как доверчивую дурочку. Пользуется моими услугами, чтобы вкусно поесть и развеять скуку, а сам и не собирается помогать.
Словно подслушав мои мысли, Таниэль тут же меняет свою позицию. Он коротко выдыхает:
— Дай мне еще один день. Всего один. Завтра ты как следует отдохнешь. Никакого Эльфтауна. К Эладиусу ты пойдешь послезавтра. Договорились? — он протягивает мне здоровую руку для рукопожатия.
Я киваю и с удовлетворением жму теплую ладонь:
— Вот это уже другой разговор.
— Еще раз повторяю, — нудит недоверчивый парень, не выпуская моей руки. — Ты не поедешь завтра в Эльфтаун и не станешь мне покупать эльфийскую еду. Вместо Эльфтауна ты отдохнешь. Это очень важно, Лена. Не забудь.
— Хорошо! Обещаю.
Я скрещиваю пальцы левой руки особым образом в знак серьезности своих намерений. Этот жест его, наконец, убеждает. Он выпускает мою руку и его черты немного расслабляются.
— Знаешь… Все, что было до сих пор… Недоговоренности. Наше общение. Это как скольжение по поверхности моря. Ты можешь любоваться пейзажем, сидя в лодке. Но ты никогда не познаешь море по-настоящему, не побывав на его глубине. Так вот. Мне теперь недостаточно скользить по поверхности. Я хочу нырнуть на глубину. Хочу нырнуть в тебя.
Слова Таниэля застают меня врасплох, заставляя нервно сглотнуть и стиснуть в кулаках подол своей формы.
Неужели сноб Эль Граса способен зайти так далеко в простой интрижке? Умелый ход! Прямо-таки удар кулаком орка по челюсти.
Собравшись с мыслями, отвечаю:
— Зачем говорить морю о желании в него нырнуть? Ты либо отступаешь, испугавшись стихии, либо ныряешь и смотришь, что из этого получилось.
— Сколько тебе лет, Лена Сарт? Ты выглядишь слишком юной для подобных ответов.
— Как так? — не удерживаюсь от шпильки. — Ты обладаешь ментальной магией, а возраст считать до сих пор не сумел?
— Ты о нем никогда не думала, — чуть смущенно поясняет он.
— Я отвечу, но тогда ты и ответь на один мой вопрос. Без тумана.
— Если не будешь спрашивать подробности из моего прошлого, я согласен, — настораживается Таниэль, почему-то приглушая свет и без того тусклой лампы.
— Договорились. В свои двадцать лет мне очень интересно, чем крошечные феи могут представлять угрозу для эльфов.
— Когда фея становится питомцем человека, она блокирует воздействие магии, направленной против хозяина. Если отношения человека и феи достаточно глубоки, то фея отразит магию в нападающего. Магия обратится против эльфа.
— И все? А если эльф не трогает человека? В чем тогда опасность?
— Все просто. Если человек возвращает над собой власть, то в потенциале он становится сильнее эльфа.
— Эльф потеряет над человеком контроль? Он даже стукнуть человека не сможет? Что будет, если вдруг эльф задумает меня околдовать? Не сможет?
— Слишком многого вопросов, а договаривались на один.
— Не много! Возраст женщины — это ее величайшая тайна. Он важнее государственной тайны! Раз уж я тебе открыла самое-самое, то и ты…
— Уже открыл тебе величайшую тайну, — обрывает меня парень, улыбаясь только кончиками рта, — и на этом все, неугомонная ты душа! А теперь, будь хорошей девочкой! Дай мне вздремнуть.
— Да пожалуйста! — я с готовностью вскакиваю с кровати. — Я как раз торопилась по делам.
Глава 16. Трупы не отличаются говорливостью
Следующий день проходит в расслабленном режиме. Вместо того, чтобы ехать за покупкой еды в Эльфтаун, готовлю курицу с медом, чесноком и горчицей по рецепту Виолы.
Ну как готовлю…
Готовит духовка, а я читаю роман, лежа в пенной ванне. Ближе к вечеру заворачиваю в фольгу куриную ножку, чтобы вкусняшкой угостить Таниэля, и выхожу на работу.
Наверно, моя фея издали чувствует аромат курицы, потому что ее синее тельце кружит надо мной чересчур низко, совершая странные кульбиты и привлекая внимание окружающих.
Случайные прохожие то и дело замедляют ход. Напряженно следят за полетом. То ли готовятся бежать, то ли ее отлавливать — непонятно.
На всякий случай, я делаю хмурое, злое лицо, чтобы никому не пришло в голову меня спасать.
— Милая, отстань, пожалуйста! — умоляю фею, стоит любопытным немного отдалиться. — Обещаю. Завтра утром я вынесу тебе покушать вкусную больничную баланду. А курица — это бяка! Фу как невкусно! Фу!