- Я проверю ваши комнаты, - сказал охранник, а когда проходил мимо него, аккуратно вложил в ладонь крохотный листок.
Кею было страшно смотреть. Но он все-таки решился.
«Завтра в полночь будь готов», - писала его сестра.
Завтра в полночь? Кей взглянул на настенные часы, будто они могли раскрыть перед ним будущее. Усмехнулся. И как Ленси собирается проникнуть во дворец? А главное, как думает вывести его отсюда? Мало того что тут охрана – ее помощник ведь не единственный стражник, так еще и сам Кей едва мог ходить. Далеко не убежит.
Стражник подошел к нему и протянул руку. Кейлин вложил записку обратно.
- Скажите автору записки, что я отказываюсь бежать, - тихо ответил он. – Пусть не приходит.
- Не понимаю, о чем вы, ваше высочество, - заявил охранник, а записку отправил в потайной карман куртки. – Это всего лишь любовное послание.
- Да. – Кейлин улыбнулся. – Конечно. Это всего лишь оно. Благодарю, вы позабавили меня этой писулькой. Хорошего вечера.
- И вам, ваше высочество.
И Фергюс выразительно покосился на повязку на его ноге – ее не скрывали штаны.
- Я далеко не уйду, - прошептал Кей.
Мужчина кивнул и покинул комнату. А Кейлин почувствовал, что его бьет озноб. На всякий случай он будет готов, только… Лучше бы Ленси не пришла.
Утром должен был прийти лекарь, но прежде Кейлина заставили выпить привычный отвар. Если раньше за час он приходил в себя, то после болезни часа три лежал трупом, не зная, на этом ли он свете или уже на том. Вот и сегодня Кей едва вытерпел это внутреннее пламя, в котором сгорала его не родившаяся сила. А в голове крутилась одна и та же мысль: послезавтра королевская свадьба. Или он сбежит, или покроет себя несмываемым позором. Уже покрыл, но нет пределов падению, ведь правда?
От этих мыслей становилось все более тошно. Когда появился целитель, Кей и вовсе едва мог пошевелиться – «лекарство» еще не до конца отпустило.
- Ваше высочество, - поклонился пожилой мужчина.
- Здравствуйте, доктор Уоллис, - ответил Кей.
- Как вы себя чувствуете? Как ваша нога?
- Плохо. Мне кажется, у меня жар. И рана сильно болит.
- Я доложу его величеству, - нахмурился целитель.
- Не стоит его беспокоить, - запротестовал Кейлин. – Все пройдет, просто нужно время. Только терпеть нет сил. Не могу ли я попросить у вас хоть какое-то обезболивающее?
- Советник Риббонс не велел, - заявил Уоллис.
- Наверное, советнику хочется, чтобы я сошел с ума от боли? – Кей вытер вспотевший лоб.
- Хорошо. – Маленькая пилюля перекочевала в его руку. – Это поможет, только никому не говорите.
- Не скажу, - заверил его Кей и спрятал лекарство за щеку, делая вид, что его проглотил.
Лекарь осмотрел ногу, сменил повязку и ушел, а Кейлин достал изо рта подтаявшую горькую пилюлю и спрятал в ящик стола. Она понадобится ему вечером, если Ленси все-таки придет. Он должен хотя бы дойти до выхода из дворца, не потеряв сознания. А потом… Потом будет видно.
Тяжелее всего было ждать. Кей почти ничего не съел за обедом. Ужин тоже остался нетронутым. А часы близились к вечеру, который потом перейдет в ночь, и наступит полночь.
Когда около девяти часов дверь, как всегда, без стука отворилась, пропуская Риббонса, Кей вдруг подумал, что проклят. Иначе как объяснить, что советник, не заходивший все эти дни, вдруг пришел? Но принц старался казаться спокойным. Надо его спровадить, а для этого быть покладистым.
- Как самочувствие, ваше высочество? – спросил Риббонс, присаживаясь напротив.
- Лучше, - ответил Кейлин, не глядя ему в глаза.