Мы свернули в еще один проход, но этот заканчивался тупиком, было только несколько неработающих классных комнат по обе стороны. Сбитая с толку, я заглянула в свое расписание, чтобы посмотреть, совпадают ли номера комнат, но нет. Не знаю, зачем мы пришли сюда.
— Что ж, какие же здесь учителя? — спросила я. Кто-то должен был ответить хоть что-то.
Дэйн бросил короткий взгляд в мою сторону, но после этого его глаза быстро устремились вперед.
— Думаю, как и все здесь. Геморрой в заднице.
Раздался нервный смешок, но все остальные молчали. Такая внезапная перемена настроения не могла быть плодом моего воображения, и я убедилась в этом, когда мы остановились посреди этой мертвой зоны. Уэст стоял передо мной, и я была ошеломлена его размерами, когда он подошел ближе и посмотрел на меня взглядом, от которого все становилось более мрачным. Вся надежда на то, что в этот момент я смогу оправиться, сразу же угасла. Я поняла, что даже не представляла себе, насколько меня обходят стороной, но вполне возможно, что я лишь вообразила ту доброту, которую эти трое проявили всего мгновение назад.
Все стало ясно, когда в следующую секунду из уст Уэста вылетели резкие слова.
— Я просто собираюсь спросить прямо, — мягкий, но злой смех вырвался с его губ. И когда его плечи расправились, я почувствовала себя настолько же запуганной, как он и хотел, чтобы я себя чувствовала. — Как именно ты смогла позволить себе все это? Твои родители, должно быть, продали тонну метамфетамина, потому что академия Сайпресс — это не дешевое удовольствие.
Я почувствовала, как его слова ударили меня прямо в грудь, и в этом не было никаких сомнений. Я неправильно поняла все это сотрудничество. Безоговорочно. И, конечно, от него это прозвучало гораздо больнее, потому что я — идиотка, которая думала, что у нас была химия.
— С кем ты, черт возьми, разговариваешь? Я не обязана это слушать, — слова покинули мой рот с дрожью. И когда я попыталась сделать шаг, чтобы уйти от них, Уэст остановил меня, хватая за руку. Его хватка была сильная, но не болезненная.
Тем не менее, я прекрасно осознала его силу.
Дэйн и Стерлинг обошли его с флангов, глядя на меня, но ни один из них не вымолвил и слова. Мой взгляд перешел с них на Уэста, когда я прижалась спиной к кирпичной стене, а затем меня закрыли его большие руки по обе стороны от моей головы. Он внушал страх не только ростом, но также и своим присутствием, которое я не смогу забыть, пока он вторгнут в мое личное пространство. Они основательно загнали меня в угол, и я это возненавидела.
— Ну же, Южанка, — грубо сказал он мне, как будто это мое имя. — Не могу винить себя за свое любопытство, как кто-то из самой задницы Сайпресс Пойнт может позволить себе эту школу. Итак, если твои родители не ограбили банк, то ты, должно быть, сама нашла деньги, — он подошел ближе, и с каждым вздохом я прижималась грудью к его груди. — У кого ты отсосала, чтобы получить такие деньги?
Я была эмоционально ранена этими жестокими словами, и тем, что это все еще настолько было невозможно, что он отвернулся от меня, и я не знала, как это переварить. Я не ожидала такого. Совсем не ожидала. Ярость в чистом виде просочилась в мои вены, но я погасила ее, когда вспомнила, как меня с трудом пропустили через кованые железные ворота перед входом. То, что я на испытательном сроке, значило, что я не могла выйти за рамки, что я не могла дать этому ублюдку по заслугам. Я попала в ловушку в прямом и переносном смысле, и это был полный отстой.
— Все, что тебе нужно знать, это то, что я здесь не за твой счет, придурок.
— Уверена в этом? — он был так близко, что жар его дыхания коснулся моих губ.
Мое сердце бешено колотилось. Только, на этот раз, это не из-за ошибочной влюбленности, из-за которой я попала в эту переделку — те чувства так давно прошли, что я была готова поклясться, что у меня их вообще никогда не было. Теперь оно пульсировало в моей груди, потому что моя кровь внезапно вышла из-под контроля.
— Что, черт возьми, это значит?
— Это значит, что в такой большой школе много слепых зон, — предупредил он. — Много мест, где кто-то, кому здесь не место, может попасть в неприятности.
Откуда взялся этот гнев?
Все мое тело, с головы до ног, дрожало. Я ничего не сделала ни им, ни кому-либо другому. Неужели мое присутствие здесь было таким оскорблением? Неужели присутствие кого-то, кто не родился с серебряной ложкой во рту, так сильно их оскорбило?