Это звучит по-прежнему весело и кажется, совсем не беспокоит его. Но я вдруг представляю маленького мальчика, которому взрослая и солидная тетенька дала подобное указание. Мне было бы больно и страшно обидно. А что чувствовал он? Не верю, что оставался таким же беззаботным, как сейчас.
— Не важно, умеешь ты петь или нет. Ты для меня все равно самый лучший, — тянусь к его губам, обводя контур языком, и веселье в глазах парня тут же гаснет, оборачиваясь темным, жгучим желанием. Он раздвигает мои колени, устраиваясь между, и от тяжести его тела по моему растекается дурманящий жар. Я, кажется, поторопилась с выводами, что мы насытились друг другом. Хочу его… ничуть не меньше, чем прежде. И сердце сладко замирает от осознания, что этот голод снедает нас обоих.
— Ты ошибаешься, но мне это нравится, — отзывается Дэн внезапно хриплым тоном. — Да, определенно нравится. Продолжай в том же духе, Сонечка.
Глава 36
— Доченька… — папа так часто моргает, глядя на меня, что становится даже как-то не по себе. Я никогда не видела его настолько взволнованным и восхищенным одновременно. Это не только приятно: мое собственное волнение тоже усиливается. Еще бы, ведь сегодня такой день. Я столько о нем мечтала, так сильно ждала. И вот он пришел…
Мне кажется, за спиной в буквальном смысле расправляются крылья, особенно когда замечаю папины глаза. Они отражают все лучше любого зеркала. Я чувствую себя принцессой, и внутри все просто подрагивает от предвкушения.
— Какая же ты красивая, моя девочка, — отец обходит меня со всех сторон и, кажется, почти не дышит при этом. — Жаль, что мама тебя не видит.
— Видит, — тихо отзываюсь я и на мгновенье прикрываю глаза, вслушиваясь, как ветер за открытым окном шелестит ветвями деревьев. Как будто кто-то шепчет что-то нежное, ободряющее. Пусть ее нет сейчас рядом с нами, все равно верю: она знает о том, что со мной происходит сейчас. И радуется… где-то там.
— Да, малышка, ты права, — глаза отца как-то подозрительно блестят. — Конечно, видит.
Его пальцы слегка подрагивают, когда он дотрагивается до прозрачного покрывала, лежащего на моих плечах. Фата — настоящее произведение искусства. Она окутывает меня невесомым облаком. На тончайшем полотне — кружевные узоры, будто изящная роспись инеем на зимних окнах. Но при этом я ощущаю не холод — волнующий, трепетный жар. И непонятно, он ли окрашивает щеки, или легкий макияж помогает скулам трогательно розоветь. Это я и не я одновременно. Стою на пороге совершенно новой жизни…
— Готова? — у папы не только руки, но и голос дрожит. Но ничего, разве может быть иначе? Я всегда была его маленькой девочкой, только его. А сейчас все меняется. Могу представить, что творится сейчас в его голове. Но все будет хорошо, папочка… Я стану самой счастливой, и ты порадуешься, глядя на меня. Дэн же такой замечательный…
Мы спускаемся вниз по лестнице и медленно идем к двери, а затем — в сад. Вокруг — целое море цветов. И в вазонах, выставленных вдоль дорожек, и рассыпанных лепестками. Ветер играет ими, подкидывает от земли, кружит в воздухе, и это удивительно красиво. Как будто сама природа дает салют в нашу честь.
Движемся к увитой нежными бутонами арке, и теперь приходит моя очередь затаить дыхание. От восхищения. Потому что там стоит самый прекрасный мужчина на свете. Стоит в ожидании меня. Ему так идет этот темно-синий костюм, сидит просто идеально. Хоть сейчас — на обложку журнала. Подчеркивает цвет глаз, делая его еще выразительнее. Волосы зачесаны назад, отчего Дэн выглядит и строже, и старше… и еще более завораживающе. Как принц из сказки. Наверное, так и есть. Раз я принцесса, он — принц, и наша волшебная сказка впереди.
Я приближаюсь, и он перехватывает мою руку, как-то слишком поспешно. Этот жест как будто выдает нетерпение, и у меня на сердце становится тепло-тепло. Родной мой, любимый, он так же, как и я не может дождаться, пока все состоится. Так же мечтает о том, чтобы мы поскорее стали мужем и женой.