И тут в пору спросить, чем же эта Вера недовольна — отличница, победительница, лучшая студентка? Вот только, если б по физике у меня была 4, а не 5, не было бы тонны пролитых слез и бессонных ночей, а было бы чуть больше общения с подругой и развлечений, необходимых всем детям. Победы в танцах стоили мне многих часов в жизни, проведенных в зале перед зеркалами. Я любила танцы, но они мне нужны были для выплеска эмоций — высшие баллы за технику и артистизм не приносили мне душевного покоя. В институт я поступила бы на бюджет и без отличных баллов по экзаменам. Иностранные языки были моей страстью и победами в олимпиадах, я давно уже заработала свое место на бюджете.
Можно, конечно, спросить, почему я это все не говорила своей маме? Вспоминая вчерашний разговор, понимаю, скажи я ей это раньше и на улице я бы тоже оказалась раньше. Тогда бы все было по-другому. Но сейчас уже смысла нет говорить о том, что было бы, все сложилось так, как сложилось.
Нике же, уже никогда не быть идеальной, да и не нужно это. В глазах общественности — она бывшая наркоманка, хотя говорят, что наркоманы бывшими не бывают. Неудавшаяся студентка. Шлюха, готовая перед каждым раздвинуть ноги. Ника — это девушка, без идей, перспектив, и планов на будущее.
Вера была чистым листом, на который наносили красивые краски. Ника черный лист для граттажа. Что бы сделать красоту нужно будет соскрести верхнюю черноту.
Макс и Ира долго вглядываются в мое лицо и попеременно кивают, им не нужно объяснений — они понимают.
— Всего трое суток на поезде. Мы будем созваниваться, и ты можешь приехать на каникулах, — мои доводы вызывают еще больший поток слез.
— Так. Хватит. А то вместо билетов на поезд придется покупать билеты на корабль. — Неожиданно и громко высказался брат. — Через две минуты отправление. Нам пора.
Я крепко обнимаю Иришку. Брат берет меня за руку и ведет к нашему вагону. Уже сидя в купе, не отрываю взгляда от подруги, которая, не переставая, машет мне рукой и утирает слезы.
Макс берет меня за руку:
— Мы прорвемся — поверь мне.
И я верю.
Глава 6
Поезд увозит меня не только из этого города, но и от прошлого. Хотя часть этого прошлого сейчас растет внутри меня. Возможно ли это вообще — полностью забыть прошлое и жить дальше, или это просто самообман?
Брат всю дорогу травит байки о своей службе в армии. Тот человек, к которому мы едем, это армейский приятель Макса, они служили вместе по контракту. Последний двухгодичный контракт этот самый друг не подписал, решив вернуться к гражданской жизни, а Макс отслужил, из-за известных обстоятельств, всего год.
Пейзажи за окном купе сменяют друг друга. Неизменными остаются только снега — до весны еще месяц. Мда… новая жизнь началась не с нового времени года, ни с 1 января и даже ни с понедельника, она просто началась. Просто в один миг рухнул весь твой выстроенный мир, и нет, новый не возник. Я стою на обломках и не знаю, что будет дальше.
Новый город встречает нас морозом и ярким солнцем, прям как у Пушкина.
Макс выпрыгивает из вагона на перрон, спускает наши сумки и помогает спуститься мне. Брат и раньше проявлял обо мне заботу, но сейчас это стало доходить до абсурда.
Он оглядывается в поисках друга, видимо увидев, машет ему рукой. Замечаю в толпе мужчину направляющегося в нашу сторону. Они с братом подходят друг к другу, сгребаются в дружеские объятья. Похлопав друга по плечу, поворачиваются ко мне.
— Знакомьтесь, это Димка мой сослуживец и друг, я тебе о нем рассказывал, — говорит мне Макс, я киваю в знак приветствия, — а это Ника, — говорит уже другу.
— Ммм… — тянет его друг, как бы намекая, что ему нужно бы чуть больше информации, — приятно познакомиться. А я вам тут кофе по дороге захватил. — Достает из подставки два бумажных стаканчика и передает нам с Максом, из третьего начинает пить сам.
— Димон, встречать вообще-то принято с цветами, — усмехается брат.
— С цветами пусть встречают те, кто хочет побыстрее от гостей избавиться, когда те с простудой слягут. Цветы не согреют, а вот кофе вполне.
Макс снова усмехается, а я улыбаюсь шире, мне определенно нравится этот Дима.