С водительского места вылез крупный полноватый головорез и наставил на Ваню пистолет, на что тот лишь усмехнулся.
Мужчина в светлых штанах махнул водителю рукой и раздражённо крикнул:
— Блин, Валера, я же сказал: держи ствол при себе!
— Не могу, шеф. — Без эмоций ответил Валера. — У него ружье. Это потенциальная опасность.
— Как ты его надрессировал, — хмыкнул Ваня. — Зачем явился, Кабан?
Так вот что за кабан фигурировал в нашем разговоре. "Ты от Кабанюка?" — спросил меня Ваня прошлой ночью. С чего бы этому явно обеспеченному мужчине подсылать к Ивану женщин?
— Ты ночью обстрелял мою любимую машину. Мне это не нравится, Трофимов. Ты поперёк горла у меня, — кабан демонстративно ткнул себя в кадык ребром ладони.
— Это взаимно. За машину прости, твои подкаты вывели меня из себя, — ответил Ваня без тени вины в голосе. — К тому же, твой Валера пытался меня застрелить и, будь он хорошим стрелком, ему это удалось бы.
Валера нахмурился и процедил ругательство сквозь зубы, однако пистолет опустил, следуя указанию хозяина. Значит, именно этот бритоголовый бандит подстрелил Ванину ногу. С ума сойти… криминальная обстановка похуже некоторых районов Москвы.
— Слушай, Трофимов, не беси меня, а? Давай закроем эту тему! Я не сдаю тебя в полицию с записями расстрела моей тачки, а ты отдаёшь свой дохлый домишко. Давай пожмем руки и разойдемся в разные стороны, — Кабан сделал шаг к Ване, протягивая руку.
Медведь молчал и не двигался, чем знатно расстроил неприятного гостя.
— Да чего ты такой упрямый-то? Далось тебе это место! Чем больше ты ломаешься, тем выше шансы, что я отдам Валере приказ прострелить твою тупую голову, — Кабан оскалился, от чего его лицо стало мерзким.
— Я тебя и с того света достану, — усмехнулся Ваня.
Мне показалось, что Валера вскинул пистолет и, отключив голос разума, я схватила со стола телефон Вани и выскочила на крыльцо.
— Убирайтесь, бандиты! Я сняла ваши угрозы на телефон! — неуверенно воскликнула я, и тут самообладание Вани пошло крахом. Он дёрнул меня за руку, пряча за собой.
— Какого черта ты вышла?! — шикнул он. Кабан тут же заинтересовался моей персоной.
— Трофимов, ты где её отыскал?! — со смесью удивления и восхищения спросил тот, осматривая меня с ног до головы настолько, насколько позволял Иван, скрывающий меня за своей могучей фигурой.
— Даже не смотри на неё! — пригрозил Ваня, крепко сжимая мое запястье одной рукой, а второй держась за ружье.
— Да это же наша девочка! — Кабан потёр ручками, а я недоуменно уставилась на Ивана, который не обращал на меня внимания.
Что значит "наша девочка"? От беспокойства мой желудок скрутило. За два дня в лесу я набралась приключений больше, чем за всю жизнь в городе.
— Я прострелю тебе глаза, если будешь смотреть на неё слишком долго! — рявкнул Ваня, — проваливай! Я ничего тебе не отдам.
Кажется, под "ничего" теперь попадал не только дом, но и я…
— Это становится даже интересно, — Кабан гадко улыбнулся и обратился ко мне: Моё почтение! Был счастлив вас увидеть. Не прощаюсь!
Он поклонился и сел в машину, кивнув Валере. Когда гелендваген заурчал и начал отъезжать, Ваня дёрнулся и вскинул ружье, но я повисла на его руке, не давая совершить глупость.
— Иди в дом, Лёля. — холодно произнёс он, опуская ружье.
Автомобиль скрылся за деревьями, а я послушно вернулась за стол, хотя аппетит отшибло напрочь. Кажется, я натворила дел… Не понимаю, каких именно, но Ваня был явно недоволен мной. Он присел на крыльце пару, раз ударив кулаком по жалобно скрипнувшему дереву.
Через пятнадцать минут мужчина показался в дверном проёме.
— Прости, что нагрубил, — примирительно произнёс он, и я ободряюще улыбнулась в ответ: Я испугался за тебя. Кабану нельзя показывать ничего ценного.
— Что во мне ценного? — удивилась я.
Как я, простая московская толстушка, никогда не бывавшая в этих краях, могу быть «нашей девочкой» для Вани и какого-то жуткого Кабанюка?