Одноглазый человек пристально смотрел на меня своим единственным темно — карим глазом, словно осмеливаясь меня потревожить. У меня было ощущение, что ему нравится пугать людей.
Я улыбнулась ему.
— Привет, вы, должно быть, Сай. Я Крессида Айронс. Приятно встретить друга Тейлин.
Сай смотрел на меня, казалось, целую вечность, прежде чем его взгляд ослаб — хотя и не ушел полностью — и он наклонил ко мне подбородок. Я поняла, что это было единственное признание, которое я собиралась получить, и смирилась с этим.
Когда я повернулась, чтобы посмотреть на Тей, она пыталась сдержать улыбку.
— Я ухожу. — Сказала я, радуясь, что у Тей был ее красавец, чтобы отвлечь ее от моего ухода, и что Рейнбоу нигде не было видно.
Я знала их всего день, но у меня было чувство, что эти двое уже приняли меня в свое священное сестринство, а еще у меня было чувство, что они не шутили со своими заповедями о девичниках, так что позволить подруге уехать на мотоцикле какого-то незнакомца, вероятно, было бы им не по душе.
В моей голове зазвучал голос разума, который напомнил мне о том, как я в последний раз уходила из бара со случайным незнакомцем. Если бы никто не знал, куда я пошла, та ночь закончилась бы для меня совсем по-другому. Намного хуже.
Поэтому я быстро наклонилась, чтобы сказать Тей:
— Я собираюсь прокатиться с одним из байкеров. Попрощайся с Рейнбоу за меня. Я напишу тебе, когда вернусь домой, хорошо?
— У тебя есть мой номер. — Сказала она, но выглядела она неловко. — Какой байкер?
Прежде чем я успела ответить, Сай придвинулся ближе к ней, раздвигая ее колени своими широкими бедрами, чтобы он мог устроиться между ними. Когда она слегка заерзала, его руки сжались на ее бедрах, чтобы удержать ее.
Овладев своей женщиной, Сай посмотрел на меня и пробурчал:
— Я тоже ухожу. Позже.
Я снова улыбнулся ему, на этот раз искренне, потому что он показался мне забавным.
— Позже. — Повторила я, подняв подбородок, прежде чем взять свою сумочку со стула Тей и выйти через парадные двери.
Глава четвертая
Крессида
В тот момент, когда я толкала дверь, я беспокоилась, что Кинг решил не подвозить меня, что он понял, что тратит свое время на невеселую, скучную как смерть женщину, которая не знает, как жить, даже если ей дадут вторую жизнь. Паника, последовавшая за этой крайне удручающей мыслью, охватила меня, подстегнув адреналин так, что в итоге я толкнула дверь слишком сильно и вывалилась на улицу с таким отчаянием, которое выглядело и было отчаянием.
К счастью, и к несчастью, потому что я только что выставил себя дурой, Кинг был там. Он сидел на своем огромном харлее в точно такой же позе, как и в тот день на парковке. На нем была та же одежда: потертые джинсы, которые сидели на нем как мечта женщины, неуклюжие мотоциклетные ботинки, которые были удивительно сексуальными, и новая футболка, темно-серая, от которой его бледные глаза светились как ртуть.
Он высокомерно улыбался, когда мой взгляд наконец-то остановился на нем.
— Насладилась? — спросил он.
Мои щеки залило жаром.
Сначала я буквально споткнулась по дороге к нему, а потом меня поймали на том, что я на него пялюсь.
Боже, я была такой дурой.
Я откинула волосы за уши и беспомощно пожала плечами, объясняя:
— Я большая дурочка.
Я смотрела, как он откинул голову назад, и когда я говорю «откинул», я имею в виду, что он откинул ее назад с такой силой, что я боялась, что он опрокинется назад на байк, а потом он продолжал безудержно смеяться надо мной в течение добрых тридцати секунд.
Серьезно, я считала.
Когда он закончил, он вытер глаза тыльной стороной ладони, а затем ухмыльнулся мне.
— Ты самая смешная женщина, которую я когда-либо встречал.
— Очевидно, ты не знаешь многих женщин. — Возразила я.