— Зря разбудила. Я поборол свою минутную слабость и решил тебе не отдаваться, — он потер лицо, затем сел спиной к стене. — Это будет неправильно, хотя в ордене нам рассказывали о феномене, когда жертва влюбляется в похитителя.
— Ну началось, — я закатила глаза. — Своего Эдмона Ривертонга ты тоже не любишь? Он скоро проснется, потребует завтрак, а мы, как добрые трактирщики должны ему помочь.
— А что у тебя из продуктов осталось?
— То же, что и вчера.
— Понятно, ничего… Яблоки ты где брала?
— В саду. Но они все высоко, всю падалицу я собрала.
— Пойдем.
Я освободила его, дождалась, пока Сай тоже приведет себя в порядок, затем возьмет корзину на кухне, повздыхает над запасами продуктов…
— И прекрати закатывать глаза, меня это раздражает, — Сай вертел в руках мешок с остатками сахара.
— Ты не имеешь права раздражаться.
— Имею и раздражаюсь. Другой вопрос, что ты можешь снова засадить меня в камеру, оттуда мое раздражение будет незаметно.
— Или сделать кое-что другое, — я положила палец на рукоять кинжала, задействуя вложенную в него магию и лис малыша дернулся, затем сладко потянулся и улегся спать. Сай привалился к стене, чтобы выровнять дыхание, еще побледнел, но помощи не попросил.
— Идем, Эдмон ждет свой завтрак, — я потихоньку ослабила путы, выпуская зверя. С каких пор стала такой мягкосердечной? — Будешь хорошо себя вести — отпущу лиса и научу тебя целоваться.
— Тебя бы кто научил, — пробурчал он сквозь зубы, идя за мной по коридору.
— У меня было множество поклонников, в том числе — бургомистр, но ему совесть не позволяла заводить служебные романы.
— Поклонников много, нормальных мужиков — ни одного, — Сай церемонно открыл передо мной заднюю дверь, ведущую в сад, дальше вышел сам и поежился от холода. — Иначе бы не оказалась одна в диких землях с кучей магического зверья и желанием прикончить всех, кто попадется под руку.
— Я и не одна. И, по-твоему, женщина не может захотеть власти и независимости?
— Обычная магичка — нет. Ей этого и так хватает. А когда сходят с ума, как ты, значит, стоит за этим какая-то история, связанная с мужчиной.
— Избавь меня от своих подростковых теорий.
На самом деле он попал в точку. Вначале меня продал отец, точно породистую кобылу, затем попался один добряк, который помог устроиться в Дагре в обмен на некоторые услуги. А мне к тому времени надоело ночевать на улице и питаться отбросами. Но и этот опыт оказался очень полезным: когда мне в руки попал артефакт, позволяющий украсть магическую сущность, я не растерялась. Ледяная лиса моего "благодетеля" стала вторым удачно присоединенным к моей мыши зверем и основным для меня. Курт сказал, что взятые в честном бою всегда приживаются лучше прочих, но мне хотелось думать, что лисице тоже хотелось немного свободы и свершений.
— Я к тому, что они сволочи, — внезапно ответил Сай. — Создали ещё одну злодейку, а мне страдай.
— Бедняга.
Он притворно шмыгнул носом, вздохнул и первым подошёл к яблоне. Плодовые деревья выжили здесь только потому, что защитная система дома окончательно развеялась совсем недавно. Но все равно сад не впечатлял: узловатые темные стволы, скрученные ветки и десятка полтора яблок, висящих слишком высоко, чтобы их так просто было сорвать. Я могла бы сбить магией, но боялась случайно сделать что-то не то и выдать себя.
— Придется тебе лезть, — серьезно заявил Сай. — Меня ствол не выдержит. Не бойся, я подсажу и поймаю потом.