Мия переводит взгляд с моего лица на свою киску и обратно. — Тебе нравится . . . делая это?
— Ты шутишь? Я люблю это.
— Я думала. . . — она сглатывает и замолкает.
— Ты думала, что это то, что делают только мужчины, которые были слабыми или выпороли пизду, и им это не очень нравится? Не знаю, кто накормил тебя этой ерундой, но мне нравится это делать.
Я целую ее клитор. Миа напрягается, а затем медленно расслабляется. Я чищу ее языком, просто нежными прикосновениями.
— Это странно, — шепчет она.
— Как странно?
— Странно . . . и удивительно.
Я улыбаюсь и становлюсь смелее, раздвигая ее пальцами и крепко облизывая. Она вскрикивает, когда мой язык скользит по ее клитору.
— Тихо, Бэмби.
Мия хватает меня за запястья и впивается зубами в губы, быстро кивая.
Я наклоняю голову в другую сторону, и на моем лице расплывается ухмылка. — Хорошая девочка. Завтра ты снова сможешь злиться на меня.
— Теперь я злюсь на тебя, — шепчет она, откидывая голову на подушку и сжимая пальцами мои запястья.
Конечно.
Прошло слишком много времени с тех пор, как я спускался к женщине, и я, как голодный мужчина, раздвинул ее еще больше. На вкус она даже лучше, чем я думал. Я живо представлял ее вкус с тех пор, как она наклонилась передо мной и провела ногтями по половым губам.
— Мы не должны этого делать, — стонет она, взволнованная и возбужденная одновременно.
Мне плевать, что я должен или не должен делать с этой девушкой. Все, что я знаю, это то, что она чувствует себя лучше, чем кто-либо, к кому я когда-либо прикасался, и заставить ее улыбнуться и кончить - мой приоритет номер один.
— Тебе действительно нравится это делать? — нерешительно спрашивает она.
Если она мне не поверит, мне придется ей показать.
Я сажусь, беру ее руку и прижимаю ее к моему члену, твердому, как камень, и натягивающему ткань моих спортивных штанов. Я бы снял с себя одежду, но вид ее, прижатой к моему обнаженному телу, выбил бы меня из колеи, и я бы начал уговаривать ее бросить это прямо сейчас.