Миа кивает. — Пожалуйста. Лаз…
Мое имя так хорошо звучит в ее устах. Я хочу, чтобы она говорила это, когда кончает. Я так хочу быть внутри нее, а она такая влажная, распростертая передо мной. Самое милое приглашение, которое я когда-либо видел. Я беру свой член в руку и направляю его к ее входу, покрывая себя ее скользкой влагой.
— Лаз, помнишь, я говорила тебе…
Она говорит в то же самое время, когда я толкаю ее.
Блядь наконец .
Мой член погружается в ее милую маленькую киску, и я получаю возможность выбивать из нее живые дневные светила, как я представлял уже сотни раз.
Мне требуется мгновение, чтобы понять, что Мия взвизгнула от боли, а ее лицо скривилось.
Вот дерьмо. Это было слишком много сразу. Я груб с ней.
— Мне очень жаль, Бэмби. Я увлекся. Я согрею тебя пальцами, я просто…
Вытягиваясь из нее, я замираю. — Какого черта?
На моем члене кровь.
Может, у нее месячные, а она не заметила?
Зловещее чувство, становящееся во мне все сильнее и сильнее, говорит мне, что у нее не месячные.
— Я девственница.
— Ты что ? — Ужас охватывает меня. Но она не может быть девственницей, когда так сосет мне и танцует у меня на коленях. — Миа, какого хрена . Почему ты мне не сказала?
Она таращится на меня. — Я говорила тебе. В тот день, когда ты избил Калеба и его брата.
Я мысленно перебираю наши разговоры, в которых даже упоминается секс, и ничего не понимаю. В тот день, когда я избил этих идиотов, я сделал ей предложение в ванной, и она мне отказала. Она никогда не говорила, я девственница, Лаз .
Она соскальзывает с капота моей машины и задирает нижнее белье на ноги. — Не могу поверить, что ты не помнишь.
Я подтягиваю джинсы и застегиваю их. — Слово девственница никогда не слетало с твоих губ. Что ты вообще мне сказала?
Миа собирает свою одежду, унижение и гнев запечатлелись на ее лице. Или это боль? Господи, черт возьми, я только что проткнул девственницу, как будто она была опытной сексуальной кошкой. Я еле разогрел ее сначала.
— Ты хотел трахнуться в ванной, а я ответила: — Какой заманчивый первый раз .
Первый раз.
Первый раз когда-либо .
Я запускаю руки в волосы, постанывая и жалея, что не могу перемотать последние пять минут назад.
— Блядь. Я думал, ты имеешь в виду первый раз со мной.
Ничто в Мии никогда не кричало мне о девственности. Я никогда не был с ней, но разве девственницы не должны быть дрожащими фиалками? Каждый раз, когда она целовала меня, я чувствовал ее желание. Она танцевала у меня на коленях, как женщина, которая знает толк в мужчинах. Ее минеты высшие.
Или это было мое собственное предположение, потому что прижимать ее к земле и возиться с ней было слишком весело? Быть мудаком по отношению к ней было восхитительной местью против жены, которую я не хотел.
Она натягивает на себя одежду, и когда я пытаюсь прикоснуться к ней, она сердито отталкивает меня. — Даже если ты не понял, я только что пыталась тебе сказать, но ты не стал меня слушать.
Ее голос звучал так, будто она была возбуждена, не умоляя меня остановиться. Или это то, что я хотел услышать?
— Мне очень жаль, Бэмби, — глухим голосом говорю я. — Если бы я знал, что ты девственница, я бы никогда так не поступил.
Она падает на капот моей машины, и смотреть на ее страдания так больно, что я хочу, чтобы она продолжала злиться на меня. Свет с неба померк, и мы остались в зябкой тьме.
— Может быть, это было так ужасно, потому что это знак того, что мы не должны этого делать, — шепчет она. — Нас. Это не правильно. Это искривлено.
Я хочу дотянуться до нее, отчаянно пытаясь прикоснуться к ней, но не в силах вынести, если она шлепнет меня.