Я не любил подарки от младшего братца, они никогда не сулили мне ничего хорошего. Вот и теперь я осторожничал, оберегая свои нервы.
— Что-то не так? — Спросил адвокат второй стороны сделки, глядя, как я мнусь и разглядываю свой телефон как дикого зверя, готового укусить.
Я наклонился к уху своего адвоката: — Перерыв час.
— Просим паузу. Час.
— Хорошо, — тут же согласилась вторая сторона.
Я встал из-за стола переговоров, тут же ослабил галстук, который всегда ненавидел, а перед тем как читать сообщение от психопата братца старался освободиться от давящих предметов на шее, ибо меня и так начинала душить ненависть, нежелание подчиняться этому отморозку. Если бы не дед (отец матери — сицилийский барон) я бы давно послал Никласа к дьяволу, но предок угрожала переписать завещание о наследстве, чем держал меня в ежовых рукавицах. Дед решил, что меня — наполовину итальянца-наполовину русского, выросшего на Сицилии, с мягкой душой, несовместимой с семейным бизнесом, сможет перевоспитать мой стопроцентный русский братец Никлас, которого дьявол одарил частицей своей души.
Едва мы вышли из стеклянной утробы суда Рима (где я представлял интересы своей семьи), как нас обняли солнечные лучи и неповторимый флёр городских улиц Рима. Я взглянул на голубое чистое небо и немного позавидовал пролетающим беззаботно над головой птицам.
— Мартин, в ресторан? — Вопросил адвокат.
— Нет, я здесь у фонтана посижу. Закажи мне что-нибудь на вынос. Пусть сюда доставят.
Я наконец-то сел на скамью у фонтана. Освежающие струи воды били из отверстий металлического создания, а огромные капли долетали до моего лица и ладоней. Мне вдруг стало очень хорошо. Не хотелось думать о заботах «семьи» — они меня всегда удручали. Как же хотелось вдруг хоть на миг стать сиротой и оказаться в далёкой России…
— Фу, Мартин, как ты смеешь желать смерти своей семье! — Отругал я сам себя и открыл снова смс. Речь шла о подарке. Ненавижу подарки братца. Я поёжился, и открыл фото.
Моя челюсть отваливалась по-тихоньку. Не может быть один человек маленькой копией другого. Может, они родственницы? Клоны? Исключено! В России не клонируют людей. Но вопреки здравому смыслу на меня смотрела молодая Лика. Если Лике на момент встречи было двадцать семь лет, то сейчас ей под тридцать. А этой «Лике» было от силы лет двадцать.
Огромные зеленые глаза, такой же взгляд — страстный и невинный одновременно, стройное тело, округлые формы, один рост. Только у этой девочки волосы были светлыми, а у Лики — темно-русыми.
Я непроизвольно набрал брата:
— Кто это? — Резко выпалил я, едва услышал его наглое Hello.
— А поздороваться? — Засмеялся голос с хрипотцой.
— Где подарок? У тебя в бутике?
— А то! В твоём отделе уже ожидает тебя.
— Это реально копия того подарка?
— Реально. Один в один. Даже характеристики все те же. Приезжай быстрее. — Никлас отключился.
Я в шоке продолжал пялиться на фото. Прошло целых два года как я влюбился в Лику, а судьба отобрала её у меня. И вот теперь другая русская девочка могла мне вернуть веру в любовь.
Я был богат, знаменит в своих кругах (криминальных), чист на руку. Завидный холостяк с шикарной внешностью, хорошим здоровьем, чистыми генами. Многие семьи желали породниться с нашей через меня. И всё шло по накатанной колее.
Глава 4