— Я все равно собиралась сюда.
Его взгляд метнулся к футляру для кларнета.
— Репетиция оркестра?
— Проницательный, — сказала я, улыбка тронула мои губы и подняла настроение.
Возможно, я не была такой милой, как Джейсон, но и стервой тоже не была. Я могла быть вежливой.
Я была вознаграждена улыбкой, от которой в уголках его глаз появились морщинки, а мои легкие сжались. Мое сердце тоже решило взять небольшой тайм-аут.
Черт возьми. Я ненавидела, когда он это делал.
Он кивнул в сторону поля.
— Мы только что закончили.
— Да, я знаю. — Я не смогла бы остановить свой едкий тон, если бы попыталась — в действительности, я и не пыталась. — Нам пришлось ждать, пока вы, ребята, закончите, так что теперь мы можем пойти туда и погреться на полуденном солнце.
— Ой. Да. — Он поднял глаза, как будто только что обнаружил палящее жаркое августовское солнце. — Я даже не предполагал, что вы нас ждали.
Он не предполагал? Не предполагал? Конечно, нет. Это означало бы, что Джейсону и его банде бессмысленных последователей пришлось бы думать не о себе, а о ком-то другом.
Я невесело рассмеялась.
— Не дай бог, если драгоценная футбольная команда когда-либо изменит свое расписание, чтобы приспособиться к нам, скромным участникам оркестра.
Он моргнул, и эта эпическая улыбка слегка исчезла.
Я внутренне съежилась от горечи в голосе. Я хотела забрать свои слова обратно, но в то же время испытала чувство удовлетворения от того, что мне удалось поставить его на место.
Где именно его место? На футбольном поле. С другими придурками… о, извините. Я имела в виду спортсменами.
Уф. Хорошо, теперь это действительно прозвучало грубо, не так ли? Не то чтобы я ненавидела всех спортсменов. Я даже не ненавидела Джейсона, на самом деле. Просто невозможно было смотреть на него и не чувствовать себя немного… раненым.
Конечно, это была старая рана, но она так и не затянулась полностью.
Когда-то мы были друзьями. А потом перестали. Он никогда не вел себя плохо, не избегал меня на публике, не делал ничего такого драматичного. Его предательство было гораздо более тонким и менее захватывающим.
Он просто… выбрал их. Его новых друзей. Изменение было постепенным, но очевидным. У него больше не было времени на девушку, которая не вписывалась в его мир. К тому времени, как мы попали в среднюю школу, это решение было окончательным. Разделение завершилось.
У него были свои друзья, а у меня свои. Возможно, мы все еще жили по соседству, но существовали в разных мирах.
Его глаза искали мои, и этот мимолетный триумф быстро угас, не оставив ничего, кроме сожаления. Я нервно переминалась с ноги на ногу, ища оливковую ветвь мира.
— Итак, думаете, вы, ребята, преуспеете в этом сезоне?
Он приподнял брови, несомненно, удивленный моим неожиданным интересом к его команде. Это правда, я никогда раньше не проявляла интереса. Но и никогда раньше не была такой злобной по неизвестной причине.
— Да, — сказал он, и его улыбка вернулась, а я почувствовала себя вдвое более виноватой, чем когда-либо чувствовала за то, что заставила ее исчезнуть. — В этом году у нас хорошая команда. Много хороших ребят.
Мои мысли вернулись к прошлой ночи. К Джоэлу и его приятелям, изводящих нас по другую сторону забора. Хорошие ребята, да?
Я удивилась тому, что кивнула и улыбнулась ему в ответ, вместо того чтобы выразить свой скептицизм. Джейсон мог быть хорошим парнем. Может, даже отличным. Несмотря на мою личную обиду по отношению к нему из-за давних проблем, даже я могла признать, что он был хорошим человеком. Но Джоэл?
Я так не думаю.