— Пора кормить, — произносит Эля. — Спасибо, что поиграла, Влада.
— Да не за что.
— О, поверь, иногда десять минут спокойствия стоят очень многого.
Я улыбаюсь сестре и машу Нике. Кажется, ее молочный запах до сих пор со мной. На волосах или одежде.
Воспользовавшись музыкальной паузой, забираю в гардеробной куртку и выхожу к Натану.
Он задумчиво курит на крыльце. Без верхней одежды, в одном костюме. Челюсти крепко стиснуты — муж все еще не остыл.
— Расслабься. Они уже переключились на другое.
— И потом ты спрашиваешь, почему я не хочу ночевать у твоей матери?
— В гостинице и правда лучше. Но родители такого не понимают.
— Снова стыдно, что скажут другие? — усмехается Натан. — Блядь, это же надо додуматься! Назвать тебя старородящей.
— Сегодня родственники в ударе.
Подхожу ближе и обнимаю мужа. Чувствую, как часто бьется его сердце.
— Вдруг я и правда старая? — спрашиваю тихо.