— Вполне возможно, но мы этого никогда не узнаем.
Изобель знала, потому что видела, как их любовь превосходит смерть. Конечно, так было суждено.
— Вам с папой повезло. Мы знаем, что так бывает не всегда. Помнишь тётю Иванну? — Она отравила трёх мужей, прежде чем семья сочла, что лучшее оставить её вдовой.
Мама поджала губы.
— Твоя тётя поощряла эти договора. Очевидно, ей нравилось внимание на свадьбе и похоронах, но она не в восторге от того, что происходило между этими событиями.
— Эва не хочет выходить замуж.
Мать пожала плечами.
— Нет, не хочет. Но выполнит свой долг.
— Я бы не ставила на это.
— Сейчас мы говорим не о твоей сестре, а о тебе, мышка. Ты бунтуешь из-за мужчины, с которым встретилась, да?
— Какой мужчина? — спросила Изобель, возможно, слишком легкомысленно.
— С кладбища. Знаю, что ты ходила с ним увидеться. Он тебя запятнал?
— Мама!
— Это небезосновательный вопрос. Твоя сестра утверждает, что он привлекателен.
Как смеет Эва что-то утверждать? Но ещё хуже…
— Эва тебе сказала?! — Предательница. Позже, Изобель придумает, как отомстить. Сейчас же нужно отвлечь мать от Криса, чтобы с ним не случилось чего-нибудь неприятного.
— Ну, она не права. Он — никто.
— Никто, но ты к нему ходила. Зачем?
Изобель вздёрнула подбородок.
— Я думала, что он может помочь мне в расследовании восстания зомби.
— Ты думала попросить помощи у человека? — с явным презрением заявила её мать.
— Он не человек. Он… — По его словам, Антихрист. Ложь, и всё же ему удалось вытолкнуть её и Еву из своего дома какой-то силой. — Он особенный.
— Как и твой кузен Айвен после того случая. Внешность может быть обманчивой. Он хорош собой, но это не значит, что он не безумец. — Мать постучала себя по голове.
— Мама, ты говоришь ужасы.
Казалось, маму никак не задел упрёк, но опять же, мама не очень добрая.
— Я запрещаю тебе встречаться с этим мальчишкой.
— Я буду встречаться, с кем захочу, чёрт подери, — возразила Изобель.
— Не заставляй меня снова запирать эту дверь. — Мать встала и упёрла руки в бока.
— Давай, будет тираном, а не мамой.
В этот момент гнев матери достиг апогея.
— Наглое дитя. Вероятно, тебе нужна ещё пара дней для самоанализа.
С этими словами мать вышла из спальни, и дверь за ней захлопнулась. А после раздался щелчок. Изобель знала, что нет смысла пытаться открыть её. Замок нельзя открыть изнутри и выйти нельзя. Да и кухонный лифт, через который подавали еду, был мал, чтобы пролезть с тех пор, как она достигла подросткового возраста и отрастила грудь и бёдра.
Но мать и дед не знали, что в этом старом доме были старинные коридоры. Скрытые ниши в стенах, которые они с Эвой обнаружили ещё детьми. И хотя мать могла запереть дверь, магический щит вокруг комнаты не натянули. Но насколько долго?
Собирая сумку и ворча себе под нос о властных матерях, которые не любят дочерей, Изобель брала всё необходимое, чтобы сбежать. Да, это по-детски для тех, кому уже за двадцать, но просто необходимо.
Она больше не даст использовать себя, как пешку в игре семьи. Больше Изобель не послушная дочь.