И вдобавок все королевские дознаватели используют артефакты правды.
По правилам, перед подозреваемым кладётся камешек, и арестанта сразу ставят перед фактом, что врать бесполезно. Если допрашиваемый будет молчать – в ход пойдут уже пытки.
А на этом допросе всё было неправильным – шло вразрез тому, чему меня учили.
Никакого артефакта не было. Это во-первых. А во-вторых, коротко стриженый напарник дознавателя – вместо того, чтобы отслеживать частоту моего моргания, просто лениво смотрел в окно.
Мужики халтурят или я чего-то не понимаю?
Но почему тогда гаремников выводили с допроса в никаком виде?
– Полное имя, возраст, рост, – с мягким нажимом повторил долговязый.
– Вы и так уже это знаете, – заявил я в ответ. – Скажите, как я могу к вам обращаться?
– Зачем? – он озадаченно вскинул бровь.
– Вы знаете моё имя, я ваше – нет. А мы вроде как общаемся. Непорядок, – повёл я плечом.
– Любопытный тип, – гоготнул стриженый, оторвавшись от созерцания облаков.
– Это Майк, я – Тони, – представился долговязый. – Теперь как, порядок?
Я кивнул.
– Расскажи-ка нам своё самое приятное воспоминание из твоего детства, – всё так же мягко произнёс Тони.
Не знаю, что за странности сразу начались, но я словно поплыл. Будто бы окунулся в свою безмятежную малышовую пору, когда счастливым котёнком носился за бабочками на лугу.
– Это что, гипноз? – мотнул я головой, пытаясь противостоять ментальному воздействию.
Причём исходило оно от типа у окна – от Майка.
– Опаньки, да у нас телепат, – восхитился стриженый. – И давно ты мысли читаешь, Рэнни Лукас? Небось, успел выведать все сокровенные тайны принцессы, барсик? Коварный пушистый шалун.
– Ничего я не выведывал, – парировал я, борясь с нарастающим головокружением.
Теперь я понимаю, почему гаремники были дезориентированы и их выводили отсюда, поддерживая под руки. Я скоро буду выглядеть не лучше.
– Тебе задали вопрос, Рэнни. Отвечай, – вкрадчиво произнёс Тони.
Мне внезапно захотелось выложить им всю свою биографию, начиная с пелёнок и озвучить все семейные секреты. Вот это я понимаю – мощный дар! Тут никакие артефакты правды не нужны!
– Уже ответил. Я ничего не выведывал у принцессы. И вообще, она – моя истинная пара, – произнёс я, борясь с ментальным воздействием.
В академии нам давали уроки сопротивления менталистам, но я не успел закончить этот курс, поэтому опыта было немного. Но я очень старался.
– Не борись с нами, Рэнни, – увещевал долговязый. – Ты же сам понимаешь: мы не причиним тебе зла. Мы лишь заботимся о безопасности принцессы Аурики. И ты знаешь, что должен нам помогать. Скажи правду. Или подумай о ней. Почему ваша метка истинных неполная? У тебя есть идеи на этот счёт?
– Выкладывай, Лукас! – внезапно рявкнул на меня Майк. – Хватит строить из себя отчаянного бойца. У меня из-за тебя уже голова раскалывается!
– Я не знаю, почему моя метка дефектная. Но я приложу все силы, чтобы она стала полной, – процедил я сквозь зубы, борясь с головокружением.
На меня так плотно давили ментально, что я не выдержал и обернулся барсом.
Давление сразу исчезло, и я почувствовал долгожданное облегчение. Соскочил с кресла на пол и не отказал себе в удовольствии зашипеть на стриженого.
– Не так быстро, кот. Мы с тобой ещё не закончили, – Тони махнул рукой, и я против воли снова обернулся человеком.
Да эти парни полны сюрпризов!
– Что вы хотите от меня услышать? – рявкнул я на них.
– Мы должны поверить, что ты решительно настроен защищать принцессу и не причинишь ей вреда. Может, ты в сговоре с Владыкой, а твоя кривая метка – лишь фикция? Настоящую подделать намного сложнее, – усмехнулся Майк.
Возмущение опалило внутренности кипящей лавой.
Я был сейчас в облике человека, но по ощущениям на моей спине вздыбилась шерсть.
– Не зли кота, Майк, – одёрнул напарника Тони. – Нам нужны от него ответы, а не безумие из-за бешенства.
– Я никогда не причиню принцессе вреда, вам ясно? – прорычал я.