Повисло молчание. Ни Рэн, ни Занга не спешили уходить. И, казалось, они не знают, то ли наброситься друг на друга с оружием, то ли заключить друг друга в объятья: чем дольше они находились рядом, чем выше становилось напряжение вокруг, тем сильнее становилось притяжение между ними, тем жарче разгоралось желание.
— Все жду, когда ты превратишься в пантеру, — прорезал тишину голос Рэна. — Ровно в полночь?
— Планировала в полночь, — осипшим голосом призналась Занга. — Но, возможно, передумаю. Если ты примешь другое мое предложение. Думаю, что оно тебе понравится.
— Предлагай, — хрипло произнес Рэн.
— Давай объявим перемирие, ровно на сутки: с этой полуночи до следующей, — низким голосом предложила Занга.
— Хочешь дать мне фору? — удивился Рэн.
— И в мыслях не было, — призналась Занга. — Я предлагаю перемирие, если мы проведем эти сутки вместе.
— Тогда хватит и двенадцати часов, — решил Рэн. — Предпочел бы, чтобы перемирие закончилось днем, когда ты не можешь превратиться в зверя.
— Разумно, — согласилась Занга. — Пусть будет двенадцать часов. Итак, мир?