— Тупые первокурсники, — хмыкает второй громила, проделывает тоже самое с Леськиным запястьем. — Одно и то же каждый год. Свободны, — открывает для нас дверь, пропуская внутрь, — расслабляйтесь девочки.
На танцполе уже вовсю танцуют, точнее, дёргаются люди под популярную музыку. Народу много и меня это дико раздражает. Не люблю когда толкучка, ощущаю себя селёдкой в банке.
— Пошли мы по коктейлю хоть возьмём, — тянет меня за руку подруга.
К барной стойке пробирается с трудом найдя свободное место. На нас все смотрят и мне совершенно это не нравиться. Ну да подумаешь, я не похожа на всех девиц, которые сегодня здесь собрались. Отворачиваюсь от любопытных глаз и принимаюсь изучать алкогольную карту.
Может, стоит напиться, чтоб полегчало?
Чтоб мысли о моём родном человеке, не терзали так сердце, чтоб я не принимала ситуацию с парнями так близко к сердцу. Чтоб просто расслабилась и не думала о взрослых проблемах сегодня.
Грустнею, как только вспоминаю, что в этот раз из-за меня он улетел с трассы. В прошлый раз все обошлось, а в этот.… доиграюсь я, когда— нибудь.
— Что будешь? — Леська пытается перекричать громкую долбящую музыку по ушам.
Тыкаю наугад в карту с коктейлями. Подруга кивает и заказывает у бармена два напитка.
Через некоторое время она мне протягивает высокий стакан с розовой жидкостью.
Делаю глоток и от наслаждения прикрываю глаза. М-м-м-м как вкусно. Такое ощущение, что просто пьешь сок со вкусом экзотических фруктов.
С первым коктейлем управляется довольно быстро и в ход так же наугад идёт второй, третий и четвертый. Голова уже приятно тяжёлая.
— Я сейчас, — говорит на ухо Леська и отходит в сторону.
Слежу за ней, но все немного расплывается из-за выпитого алкоголя. А ведь и, правда, стало легче. Голова освободилась от мыслей, и даже захотелось потанцевать. Но парень, который стоял около подруги вернул меня на землю. Никита.
Если Ник здесь, то и его дружки тоже поблизости. Он, как и я выбивается из толпы.
Леська хочет уйти, но он ее задерживает и пытается, что-то объяснить. Мне совсем не нравится его напористость. Оглядываюсь и вижу, что на втором этаже сидит троица. Уверенной походкой направляюсь именно туда, они должны объяснить своему другу, как нужно себя вести. Врождённое упрямство и затуманенный разум сделали своё дело, я не боялась, была настроена решительно.
— Заберите своего друга, и на своём языке объясните ему, чтоб не подходил к моей подруге. — выдаю сразу, без прелюдий, все трое молча уставились на меня. Явно я ввела их в шоковое состояние. Они же не привыкли по отношению к себе такую наглость. А я что? Мне плевать на них с большой колокольни. По крайне мере сейчас.
— Кхм… — выходит первым из ступора ещё один друг Марка. — А своим это, каким? — нагло с брезгливостью смотрит на меня. Давлю в себе желание ударить его.
Ох, что-то от выпитого ты сильно осмелела Василий. Приди в себя.
— Донжуанским! — отвечаю, задирая подбородок. Пара секунд они молчат, но потом начинают громко смеяться. Идиоты.
— Детка, ты, что-то перепутала, мы друзья, а не папочка с мамочкой, а они взрослые люди и сами разберутся — вытирая слезинки от смеха, сказал Шевчук, из тех двух парней, что очень похожи.
— Она не хочет с ним общаться! — складываю руки на груди. Хочу казаться храброй и бесстрашной, кажется, получается, хотя честно говоря, изнутри немного трусит.
— А ты что царь всея Руси, что решаешь, с кем она хочет общаться, а с кем нет? — подаёт голос Беркутов. Смотрит на меня своими глазами и страшно становится. Такой раздавить меня может как букашку. Но я не сдаюсь.
— Я всё сказала. Ей не место рядом с таким как он. — против парня я ничего не имею против, просто его друзья для меня опасны. Не дай бог он что-то узнает, сразу же им все сольёт.
— Раз все сказала, тогда проваливай. Иди, проспись, пьянь, — грубо говорит Марк, замечаю, как его кулаки то сжимаются, то разжимаются. Начинаю, ещё больше злится.
Слышала, где-то говорилось, что если хочешь быть счастливой — засунь свою доброту и искренность глубоко в задницу и относись к людям так, как они относятся к тебе.
Именно так сейчас я и делаю.