― Не могу поверить ― вместо трёх дней месяц пути? Что же там происходит: они воюют за каждый шаг, что ли?
Арчи перестал есть, убрав лепёшку в мешок. Похоже, я окончательно испортила ему настроение:
― Я сам не ходил с караваном, но во время своих путешествий с цирковой труппой часто слышал рассказы о пустошах. Бывало по-разному ― как-то, уже почти дойдя до предгорий, один караван так и остался там. Твари окружили их и не выпускали до тех пор, пока люди не умерли от голода и холода… Их останки нашли только на следующий год. Я тебя не запугиваю, но подумай хорошенько, прежде чем пускаться в эту авантюру. В любой ситуации ты можешь рассчитывать на меня, хоть это и немного…
Мне стало по-настоящему страшно:
― Арчи, раз путешествие в Королевство связано с такими трудностями, почему же купцы каждый год идут на подобный риск?
Фокусник засмеялся, и это был непривычный, злобный смех:
― Во всём виновата обыкновенная человеческая жадность, желание побыстрее разбогатеть. Ходят упорные слухи, что горы усыпаны драгоценными камнями. Вроде их можно собирать прямо в корзинки, как грибы. И, надо сказать, те, кому повезло выбраться живыми, возвращались и быстро богатели. Но я ни разу не слышал, чтобы это принесло им счастье: все они через год-два умирали от неизвестной болезни и выглядели при этом неважно ― теряли волосы и зубы, их кости становились тонкими и хрупкими, а тело покрывалось язвами. Ужасная смерть. И, думаешь, это останавливало других тщеславных дураков, считавших, что их эта болезнь, а кое-кто называл её ― проклятьем Чёрной Луны, обойдёт стороной? Нет, караваны по-прежнему отправляются за своей смертью…
Я подскочила как ужаленная:
― Хочешь сказать, что и нас ждёт та же участь?
― Конечно, нет, Франни… Мы же не за драгоценностями едем, а за спасением от последствий твоего доброго поступка. Хотя, честно говоря, как найти нужную нам ведьму и чем может закончиться беседа с ней ― плохо себе представляю. Довольно разговоров, надо двигаться вперёд: оставаться ночью на дороге опасно, так что поспешим к поселению с таким привлекательным названием «Последний приют Герцога», ― и, усмехаясь, он посадил меня на мирно щипавшего траву Грома.
Прижимаясь к его спине, я думала:
― Неужели ты, Франни, настолько ненормальная, раз добровольно согласилась на весь этот ужас? Может, Арчи просто решил припугнуть, чтобы слушалась его в дороге? Ведь глупое название посёлка явно придумано им, чтобы посмеяться надо мной…
Остаток дня мы провели, практически не общаясь. Солнце отправилось за горизонт, когда впереди замаячили небольшие домики, спрятанные, как ни странно, за очень высокими заборами. Мы спешились, и тут я, не веря своим глазам, прочитала надпись на криво приколоченной к столбу дощечке:
― Последний приют Герцога.
Арчи посмотрел на меня, и его глаза озорно блеснули: мол, говорил же тебе. Я приуныла:
― И куда пойдём, опять в трактир, биться с нетрезвыми селянами?
Он негромко засмеялся:
― Светиться нам нельзя, давай немного пробежимся вокруг посёлка ― на той стороне, рядом с кладбищем нас вряд ли будут искать. Тем более, оно здесь знаменитое: тут похоронены останки известного в этих краях сумасшедшего Герцога. Слышала о нём, нет? Что ты, тот ещё был чудак… Помешался на вампирах и вурдалаках, все деньги спустил на их изучение. Потом вдруг решил, что и он такой, опыты разные проводил, так его жена за эти штучки из собственного замка выгнала. Герцог с горя спился и как простой селянин был похоронен на здешнем кладбище.
― А почему весь посёлок теперь называется его именем? ― удивилась я.
― Думаю, местный Управитель решил прославить это никчёмное место, ― продолжил ухмыляться Арчи, ― иди за мной, не отставай, тут близко. Вон бедные домишки на окраине, там и попытаем счастья.
Мы обошли почти все дома, но никто почему-то не хотел нас пускать на постой, более того ― многие косились с подозрением. Только один старичок послал нас к бабке, что жила в почти развалившейся землянке, сказав:
― Она слепая, может, и пустит к себе цирковых.