— Вряд ли эта наука поможет в будущем. Наступать на те же грабли — это тоже причина личных неудач. Но знаешь, Митя, я не жалею о них. Наоборот. Посмотри, какими друзьями мы с тобой остались.
Митя неожиданно признался:
— А я жалею. И думаю, Кирилл тоже должен жалеть.
Мила не стала поддерживать разговор о Митином сожалении, посчитала бесполезным ворошить старое.
— Что касается Кирилла… Сейчас можно говорить, что ничего и не было. И сожалеть не о чем. Так что тема закрыта. Пойдем, Митя. Мне завтра рано вставать.
Расставаясь перед отъездом, Митя посоветовал сменить тяжелые обязанности санитарки на работу по специальности. Мила не согласилась, ей хотелось быть рядом с Жанной, потому что лечащий врач начал отмечать положительную динамику в ее состоянии.
Но только в конце весны Жанна стала подавать признаки выхода из комы.
Когда Жанна однажды пришла в себя и узнала Милу, она была просто счастлива. Вот теперь она могла надеяться на лучшее. Хотя до победы было ох, как далеко!
Необходимо было искать новые средства для восстановления подруги. Ей предстояла операция, а после нее и время, чтобы заново учиться ходить.
Поскольку забрезжила надежда на улучшение состояния больной и полное выздоровление, Мила решила продать квартиру тети. Вернее, половину квартиры. Обратилась к адвокату Кирилла. По телефону он пообещал переговорить со своим клиентом. Позвонил на другой день и сообщил Миле, что совладелец квартиры не против и что ей следует выйти на контакт с ним, чтобы получить его подпись на документ. Дал номер его телефона.
Чего Миле совсем не хотелось делать — так это встречаться с Кириллом. Очень надеялась, что не придется напрямую обращаться к нему. Запомнила его выражение лица, когда они прощались. Ничего доброго для себя не ожидала от встречи с ним.
Наконец решилась и позвонила по номеру, полученному от адвоката. Ответил женский голос, представился секретарем Полозова. Она вежливо объяснила, как найти офис, сообщила, что на вахте будет оставлен для нее пропуск.
Как-то он встретит ее? Будет ли к ней добр? Хорошо бы сходить к парикмахеру и вообще привести себя в порядок.
За месяцы работы в больнице кожа ее лица огрубела, руки давно не знали маникюра. Не мешало бы и наряд обновить. Но Мила махнула рукой: достижение цели не зависело от ее внешности, от того, какой она предстанет перед ним.
Насмешливо взглянет на нее. «А ты подурнела», — скажет. Или будет сдержан и равнодушен. Значит, нужно готовиться к худшему и противостоять ему всем лучшим, что у нее имеется.
С пропуском поднялась на лифте и ступила на этаж, где располагался офис Кирилла. Продуманный дизайн помещений ее не впечатлил. Холодные цвета и минимальный стиль в интерьере подчеркивал вкус хозяина.
Что ж, я готова к встрече с тобой.
Девушка-секретарь, красивая и классно одетая, открыла дверь кабинета, объявила ее имя и фамилию. Лучше бы ты, Кирилл, был попроще и подемократичнее.
Вот и он — высокий, статный, темно-русые волосы немного взъерошены, неожиданно приветлив. Строгий костюм в цвет серых глаз. Ты меня не обманешь, я знаю твои приоритеты и твою серьезную, строгую манеру.
— Здравствуй, Кирилл.
— Неожиданная встреча. Здравствуй, Мила!
— Только не говори, что я хорошо выгляжу. Знаю, выгляжу плохо. На фоне твоего интерьера.
Кирилл молча разглядывал ее.
Сердце почему-то колотилось как бешенное. Она же не могла молчать, это деловые москвичи умеют в разговоре так долго и так многозначительно не произносить ни слова.
— Да, ты прав. Надо сразу к делу. Мне нужна твоя подпись на этом документе. Ты даешь согласие на продажу. Половину суммы от продажи квартиры твоей тети тебе передаст твой адвокат.
Он взял из ее рук бумагу и предложил сесть, показав на молочно-белый кожаный диван. Дождался, когда она сядет, и сам сел в кресло рядом, изучая текст документа.
— Почему ты продаешь квартиру? — спросил он сухо, но подчеркнул, что они давно знакомы.
— Мы должны поделить ее стоимость. Это можно сделать, только продав ее.
— Тебе нужны деньги?
— А кому они не нужны? — ответила она вопросом на вопрос.
— Где же ты собираешься жить?
— У меня с братом есть своя квартира.
Кирилл был спокоен, а она нервничала и дергалась.
Надо тоже успокоиться.
— Так ты согласен?