Урсула выпрямилась. Странное поведение для парикмахера, но ладно.
— Держи руки при себе, Луис, — сказала Зи. — Она работает на Кестера.
— Я буду вести себя хорошо, — он улыбнулся Зи. — Так рад, что тебе удалось привести эту красотку. Люблю рыженьких.
— Красотку? — Зи гневно посмотрела на Урсулу. — Да её голова — это место эстетического преступления. Я надеялась, что ты сумеешь привести её в порядок. Я сказала ей, что ты лучший. И не болтаешь языком, само собой.
Луис просиял и погрозил пальчиком.
— Я никогда не выбалтываю секреты Эмеразель.
Урсула приподняла бровь. «Неужели все, кроме меня, знают про Эмеразель?»
— Конечно, ты не выбалтываешь наши секреты. Ты же не хочешь угодить в немилость к Палачу.
Палач. По спине Урсулы пробежали мурашки. Не нравилось ей, как это звучало. Само собой, жизнь среди демонов непременно будет нервной.
Луис поджал губы, изучая Урсулу.
— Стрижка кошмарная, но её рыже-каштановые волосы просто изумительны, — он протянул руку и накрутил прядь её волос на пальцы. Он посмотрел на них, облизнул губы в той манере, которую Урсула могла бы назвать лишь сладострастной, и его глаза остекленели. «Какого чёрта?» Он прерывисто вздохнул, затем отпустил её локон, и его взгляд вновь сделался осмысленным. — Уход с моим бразильским кондиционером реально пробудит её цвет, — он поманил её в комнату в задней части салона, по-прежнему не сводя взгляда с её волос.
Он усадил Урсулу в мягкое кожаное кресло, опустив её голову в раковину для мытья волос. Тёплая вода полилась на её пряди, а пальцы Луиса принялись выписывать чувственные круги, взбивая пену шампуня.
— Рыжие волосы — мои любимые.
Урсуле показалось, что она слышала, как Луис застонал, но подавила эту тревожную мысль.
Зи плюхнулась на кресло рядом с ней.
— Ох, Луис. Ты и твои рыжули. Как будто тебе их у Оберона не хватает.
Урсула понятия не имела, о чём они говорят, но вдыхала успокаивающий аромат шампуня с запахом ананаса. Может, ей и удастся привыкнуть к такой жизни, если уж никуда не деться. После ухода из салона она собиралась купить себе краски, чтобы привнести цветов в её новый дом. Она собиралась нарисовать колокольчики и астры, чтобы снова почувствовать себя как дома.
С другой стороны, этот Палач. Кем бы он ни был, это звучало устрашающе.
Она открыла глаза и глянула на Зи.
— Зи. Ты что-то сказала про Палача?
Луис перестал взбивать шампунь на её волосах.
Зи протяжно выдохнула.
— О. Это прозвище Кестера.
По коже Урсулы побежали мурашки.
— А почему именно Палач?
— Ну это же тот, кто казнит. Он самый старший среди гончих Эмеразель. Кестеру дают самые сложные случаи, и его цифры просто не знают равных. Он доставил в пламя Эмеразель больше душ, чем ты можешь себе представить. Он смертоносен и сам практически как бог.
А она вчера дралась с ним. Ей повезло, что она вообще пережила свой восемнадцатый день рождения. Неудивительно, что он её предупреждал, что она не победит в схватке с ним.
Пальцы Луиса продолжили свой массаж.
«Ну, хотя бы я разговорила Зи». Услышанное её ужасало, но главное, что она вообще слышала факты.
— Хочешь сказать, я в хороших руках?
— До тех пор, пока он благосклонен к тебе. Тебе понадобится его защита, знаешь ли, — Зи шумно вздохнула. — Столько усилий, чтобы придать тебе презентабельный вид, а тебя наверняка всё равно разорвут на куски.
Пульс Урсулы резко ускорился. «Всё становится хуже».