Глава 4
Первые ощущения — вода, повсюду, стремительно заливается в окна, щели, а потом и в уши с носом и ртом. Я уже под пластом стихии, и нет сил с ней бороться.
Эх, только получила заказ, после которого можно было бы никогда не работать, и тут такое дело. Говорила мне матушка, что честолюбие до добра не доведет, не то нужно девушке и соседу–дурачку, за которого следовало выйти замуж.
Но тут чьи–то сильные руки тащат меня на свет и буквально выталкивают из воды, позволяя глотнуть животворящий воздух.
— Ох ты ж, — хрипло произношу и сразу начинаю кашлять, — я не потонула.
— Держись за плечи, неудобно грести одной рукой, — командует герцог.
Послушно делаю то, что он сказал, хотя пальцы от слабости и холода практически не слушаются. А Клемондский тем временем довольно успешно борется с течением и буквально вытягивает нас на берег.
Земля. Как я рада снова ее почувствовать. Ложусь на спину и закрываю глаза, тут же в голове мелькают воспоминания счастливого беззаботного детства, вернее, те редкие моменты, когда оно было таким, без заучиваний этикета, истории, географии и прочих наук, когда я могла просто полежать в траве.
— Грейс, — надо мной нависает герцог, закрывая собой солнце и неприятно капая сверху, — ты без сознания?
Он прикладывает ухо к моей груди, а я так и молчу от чего–то. А затем и вовсе тянется к моим губам, как для поцелуя.
— Что вы делаете? — сразу открываю глаза, прекращая прикидываться.
— Искусственное дыхание хотел тебе сделать, думал, воды наглоталась, — отвечает он и ложится рядом.
— Спасибо, благодаря вам, — у меня происходит заминка, — тебе, я даже испугаться не успела толком.
— Не за что, — говорит он, все еще тяжело дыша.
— А карета затонула, да? И не поднять? — приподнимаюсь на локтях, чтобы увидеть реку. — А лошади и возница где?
— Полагаю, мой слуга ускакал, — произносит Артур и, заметив непонимание на моем лице, добавляет, — среагировал быстро, перепрыгнул на одну из лошадей и рубанул по поводьям кинжалом.
— Какой хороший работник, — бормочу в шоке, — хотя бы попытался дождаться, вдруг мы выплывем.
— Да и Свет с ним, — машет рукой герцог, — он давно хотел от меня уйти, еще когда лишился языка и слуха. Одно зрение и реакция оставались.
Теперь мой шок переходит на Клемондского, это что должен был сделать работник, чтобы его так наказали?