Проснувшись, Матео первым делом прислушался. Вокруг была размеренная тишина, нарушаемая лишь биением его сердца и негромким гудением холодильника. Неужели она ушла? Он медленно обвел глазами квартиру — от одного пустого угла до другого, остановившись на секунду лишь на мольберте, словно Бьянка могла спрятаться за ним. Никого. Полагая, что в комнате он уже один, Матео перевернулся на другой бок. И снова зажмурился.
Прямо на одеяле, подвернув под себя ноги, тихо сидела полностью одетая Бьянка, ровно в том виде, в каком он ее оставил, только куда более трезвая и выспавшаяся. И в упор смотрела на него.
— Почему этот кошмар не кончается? — пробормотал Матео.
— Потому что ты много спишь, — отозвалась Бьянка и, достав из кармана своей длинной юбки смартфон, показала ему время.
Был почти полдень. И проспал он не так уж много, если учесть, что пришел после ночной смены. По крайней мере, гораздо меньше, чем она, выглядевшая пугающе бодрой. Зевнув, Матео сел на кровати и начал растирать глаза, которые то и дело пытались снова закрыться.
— Итак, — сказала Бьянка, — твои планы на день: встаешь с постели и приводишь себя впорядок, чтобы к вечеру в клубе…
От изумления его глаза распахнулись сами. Мало того, что, проснувшись, она не ушла, так еще и вела себя так, будто у нее было право ему приказывать. Будто она и правда была его девушкой. Матео раздраженно дернул на себя одеяло, и сидевшая на нем Бьянка чуть не свалилась напол.
— Стоп! — перебил он, больше не вслушиваясь. — На этом все!
— Что все? — нахмурилась она, пытаясь восстановить равновесие.
— Твое все! Ты поняла, что я могу быть твоим парнем. И мне этого достаточно.
Теперь уже одеяло дернула она так сильно, что чуть его не порвала.
— Мне не достаточно! Ты должен теперь мне помочь!
— Не должен, — отрезал он.
Бьянка на миг растерялась.
— Но мне нужна твоя помощь…
— Всем нужна, — эхом отозвался он, — учись помогать себе сама.
— Но я думала…
— Неправильно думала.
После секундной паузы ее глаза воинственно сверкнули. В первое мгновение Матео был уверен, что она опять дернет за одеяло, или ударит по подушке, или даже пихнет его ногой. Но Бьянка лишь сердито сложила руки на груди, не заметив, как расстегнулись несколько верхних пуговиц ее блузки.
— Тогда что я опять делаю в твоей постели?
— Сама же просила не бросать тебя, — буркнул он, мысленно застегивая пуговицы обратно.
— И почему же, — недоверчиво прищурилась она, — ты меня не бросил, если не собираешься помогать?
Потому что был идиотом, мрачно решил Матео.
— Потому что хотел мною воспользоваться?..
После этого вопроса впервые за целое утро он посмотрел на девушку внимательно. Что сказать? Вид у нее был так себе: глаза слегка опухли, волосы растрепались, края блузки неопрятно выбились из-под мятой юбки. Хорошо, хоть в этот раз ее не тошнило. Но ничего соблазнительного в ней не было. Конечно, если она умоется, причешется и переоденется, будет намного лучше. Но теперь, зная, насколько она чокнутая, второй раз он бы не покусился. Ни за что, пообещал он себе, отводя взгляд от кусочка белоснежного кружева под ее расстегнувшейся блузкой, который все же — самую малость — немного соблазнял.