В горле пересыхает, и я провожу рукой по шее, думая, как на это реагировать. Зная, что нет смысла и дальше все отрицать, двигаюсь вперед, положив локти на колени и сложив руки под подбородком.
— Дерьмо.
— Нет, не дерьмо, Лузер… Любовь, — усмехается Зои, и я сдерживаю улыбку.
— Ладно, я...
— Привет! — восклицает Эви, врываясь во входную дверь с порозовевшими от бега щеками. Она вся мокрая от пота, его капли стекают по шее. Девушка выглядит горячо во многих отношениях, и, тяжело сглотнув, я мысленно желаю, чтобы мой член вел себя прилично. — Ты принес моего медведя! — улыбается она, и неловкость прошлой ночи исчезает.
Я облегченно выдыхаю и усаживаю медведя на колени.
— Да, он тут. Но его слегка беспокоит то, что у него до сих пор нет имени.
Зои встает, подходит ко мне, похлопывая по плечу, и шепчет на ухо:
— Продолжение следует, Лузер. — Она устремляется к двери, вращая ключами. — Ладно, я ухожу. Увидимся позже, ребята. — Быстро целует Эви в щеку, а затем подмигивает, глядя на меня. — До скорого, Лузер.
После того как Зои уходит, Эви подходит к дивану, вытаскивает наушники и садится.
— Почему она до сих пор называет тебя так? Это отвратительно, — говорит она, драматично взмахнув руками.
— Потому что она отвратительная, — шучу я, и мы смеемся. — Ну, как твоя побежка?
Входная дверь резко распахивается, напугав нас до усрачки.
— С Днем рождения, Лузер! Обнимаю крепко! — оживленно тараторит Зои, затем целует меня и исчезает.
— Поправочка. Она отвратительная, но милая.
Эви хихикает и убирает медведя в сторону, чтобы сесть рядом со мной, затем наклоняется и целует меня в щеку.
— Счастливого двадцатого дня рождения, Диллс! — напевает она. Ее губы мягкие и влажные, а дыхание щекочет кожу.
— Спасибо за потное поздравление с днем рождения. — Восхищенно наблюдаю за тем, как Эви вытирает капельки пота с верхней губы. — Предполагалось, что ты должна была сделать это перед тем, как поцеловать меня, — сообщаю ей, и она сжимает мою руку. — Итак, сколько ты пробежала?
— Всего четыре мили, но это было хорошо. Спасибо, что принес моего приятеля.
— Пожалуйста, — показываю пальцем на медведя, — но ему необходимо имя.
Эви барабанит двумя пальцами по губам, ее взгляд мечется по комнате.
— Хм… Как насчет… Хамфри?
— Хамфри? — Со стуком опускаю руку на бедро. — Не думаю, что это имя ему подходит.
Она плюхается обратно на диван, вытянув свое восхитительное потное тело рядом со мной.
— Как насчет Чарли? — девушка широко улыбается, ее взгляд полон волнения.
— Так звали медведя, которого купила твоя мама? Того, которого ты потеряла в парке, когда мы учились во втором классе? — спрашиваю я, и она кивает в знак согласия. — Думаю, это прекрасное имя. Хочешь назвать его Чарли-младшим?
Эви хватает медведя и, усаживая его на колени, широко улыбается.
— Ага, Чарли-младшим.
— Ну, — я тереблю мех Чарли, — думаю, твоя мама одобрила бы это. И держу пари, она сейчас улыбается.
— Да. — Девушка на минуту теряется в своих мыслях, и я понимаю, о чем она думает, поэтому молчу. — Я так по ней скучаю, Дилан.
Хватаю ее за мизинец, нежно сжимая его.
— Знаю.
Эви дергает мех Чарли-младшего, смотря в никуда, но я знаю: она видит все.