Это правда, мой жених, похоже, не оплакивает смерть своего брата. Часть меня уже знала, что Лео, вероятно, убил его, но я предполагала, что причиной тому послужила внутренняя борьба за власть. Бизнес Палладино. Ничего общего со мной.
— Давид не первый, — тихо признается Лео, и из его глаз исчезает блеск. Он серьезен, его слова звучат тише крика морских птиц. — Мой отец захотел тебя раньше него. — Он улавливает мою дрожь и кивает, пылко и сердито. — Да, ты бы возненавидела его. Я знал, Мия. Знал. И я разобрался с ними ради тебя.
Дети все еще визжат и пищат вокруг нас, их маленькие ножки топают по дощатому настилу, но звуки теперь нечеткие. Доносятся издалека.
Когда Лео наклоняется ближе, и его губы касаются моего уха, по телу пробегает дрожь, не смотря на жаркий солнечный день.
— Я хотел тебя долгое, долгое время, Мия. Я ждал тебя. Прокладывал путь к этому миру. И когда ты, наконец, будешь моей, я сделаю так, что ты тоже будешь нуждаться во мне. Сделаю тебя такой же голодной и отчаянно нуждающейся в этом, как и я. Ты понимаешь?
Да.
Я киваю, и Лео выпрямляется, выглядя довольным. Но я не соглашаюсь на его условия — просто подтверждаю, что услышала его. И понимаю свою ситуацию.
Я ни за что на свете не смогу выйти замуж за этого мужчину.
Он сломает меня. И я боюсь, что мне это понравится.
Глава 2
Лео
Сегодняшний день
Я рано отправляюсь в церковь. Назовите это свадебным волнением или навязчивым поведением. Можете назвать это хорошим планированием или сдающими нервами. Мне все равно. Я знаю только одно: не могу тратить еще один гребаный час в доме Палладино, слушая, как дряхлые дядьки жалуются, что их костюмы, должно быть, уменьшились в химчистке. Вот такая херня.
Вместо этого я хватаю Джанни за шиворот и веду его к ожидающей колонне бронированных лимузинов, в самый конец очереди. Заталкиваю его на заднее сиденье и заваливаюсь следом, натягивая жилетку.
— Ты испортил мою прическу.
Я игнорирую своего второго командира, захлопываю дверь и киваю водителю, чтобы он отъезжал.
— Она уже была испорчена.
Джанни громко ругается, поправляя свои зачесанные назад волосы, глядя в зеркало заднего вида. Его черные кудри от природы непослушные, и никакие средства и пожелания не изменят этого факта. Но разве он прислушивается к моим словам? Нет.
— Эти девчонки Серпико подумают, что я отстой. Смотри! Из-за тебя мой воротник помялся и теперь выглядит странно.
— Они уже считают нас отбросами. Мы убили половину их людей. — Серпико тоже убили наших, и поэтому мы можем целоваться и мириться вот так. Мило, правда? — Тебе не нужны Серпико, кузен. Я получаю единственную достойную.
Лучшую. Самую лучшую женщину на свете.
Я помню, как впервые увидел Мию три года назад, потягивающую коктейль в одном из эксклюзивных баров города. Каштановый оттенок ее волнистых волос. Довольный изгиб губ. То, как ее платье облегало талию и прижималось к загорелым бедрам. Ее бесконечные ноги, тянущиеся на многие мили.
Одного ее вида оказалось достаточно. Просто удар под дых.
Но когда я увидел, как она распоряжается в зале, полностью потерял покой. Я наблюдал, как она играет со всеми вокруг, танцует на их струнах. Блядь. Какая женщина!
Но, не считая моей невесты, они зовутся Серпико, потому что это куча змей. А ее зовут Мия, потому что она моя. Это судьба.
— Думаешь, они пойдут на это?
Джанни просто спрашивает, не пытаясь вывести меня из себя, но я все равно скрежещу зубами до боли. Смотрю в тонированное окно, постукивая ногой на полу лимузина, и я напряжен, потому что ни хрена не уверен.
Надеюсь, что да.
О, им же будет лучше.
Если они утаят от меня Мию, их ждет ад.
— Конечно, так и будет. — Джанни отвечает на свой вопрос, чувствуя мое паническое настроение. Он хлопает меня по плечу, слегка встряхивая. — Теперь они не отступят, Лео. Они не посмеют. Все считают тебя сумасшедшим.
Я и есть сумасшедший. Давайте называть вещи своими именами.
— Да. Она будет там, — я пытаюсь убедить и себя тоже. Постукиваю пальцами по колену. — Мия придет. Она выполнит наше соглашение.