Он теребит и щипает меня и там. Даже слегка шлепает меня, и, боже, я вижу звезды.
Я обхватываю его так крепко, как только могу, и цепляюсь за него, разрываясь на части. Моя киска пульсирует вокруг его члена, а сердце стремится к нему за грудной клеткой. Я обнажаю зубы, закрываю глаза и теряю себя, разлетаясь на тысячи осколков.
Гай кричит как раненый зверь. Даже в тумане я делаю мысленную пометку поддразнить его за это позже.
Потом он вонзается так глубоко, как только может, разливаясь внутри моего тела, и, о боже, это самое большое счастье в моей жизни.
Нервная дрожь пронзает мой живот, когда он, наконец, выходит, медленно и осторожно, откидываясь на одну сторону. Но в его зеленых глазах нет сомнений. Никакого сожаления. Только облегчение и первобытное удовлетворение.
— Итак. — Я вытаскиваю перо из его волос на груди. Моя рука дрожит. — Что нам теперь делать? Может, найдем то платье?
Гай машет рукой, его щеки раскраснелись, а пульс гулко отдается в горле.
— Забудь об этом. К черту депозит! Давай закажем обслуживание в мой номер. Я не ел весь день.
Я фыркнула.
— Похоже, моя киска не в счет.
Гай ворчит, явно веселясь, и это так приятно, лежать и смеяться. Ловить наше дыхание. Но когда он протягивает руку, переплетая наши пальцы, у меня возникает странное чувство дежавю.
Мы могли бы сделать это много лет назад. Мы могли бы сделать это нормально.
Но мне все равно. Иногда просто нужно отправится в путешествие.
Глава 10
Три года спустя
Гай
Я смотрю, как моя жена забирается на механического быка, и качаю головой, пряча улыбку. Бар «Лихой ковбой» в Вегасе не самое типичное место для празднования годовщины, но Эффи — не обычная жена. И никогда ею не была.
Она идеальна. Такая абсолютно, неподдельная, сама по себе. И если она хочет покататься на каком-то отвратительном механическом быке, то она так и сделает. Я это устрою.